Мужчины и женщины слетаются, точно стаи ворон над вонючим трупом, спариваются и снова разлетаются. Коршуны падают с неба, точно тяжелые камни. Клювы и когти — вот что мы такое. Большой пищеварительный аппарат, снабженный насосом, чтобы вынюхивать падаль. Вперёд! Вперёд без сожаления, без сострадания, без любви, без прощения. Не проси пощады и сам никого не щади. Твоё дело — производить.
Боль — это рычаг, которым заставляешь подчиняться любого сильного и хищного зверя.
Это же в характере русской женщины. Она видит: волк! Она говорит: ну ладно, такая симпатичная болонка. И у нас народ такой. Видим, что волчара. Говорим: перевоспитать можно. А он все равно — волк! А мы никак не можем увидеть простую и ясную картину. Как сказал Путин: волк слушает и кого хочет кушает.
Клерфэ видел, как сокращается расстояние, как хищники мощными прыжками приближаются к добыче, он чувствовал жажду убийства, которая сообщала их стальным лапам эту необыкновенную выносливость. Разве внутри него не росла, не сплеталась, словно паутина, звериная ярость? Она рвалась наружу, скрючивала пальцы, пробегала дрожью по всему телу, захлестывала темной волной, смывая с него что-то: имя, жизнь – все равно. Не превратилась ли его кожа в шкуру гепарда, не его ли это рык раздался?
Помните.
Вы должны быть охотником, а не добычей.
Будьте хищником, и убейте во имя штатов.
Из всего, что я видел в битвах Фронтира, пилот — это высший хищник. Быстрый и ловкий, полный грации и разрушающей силы. Проницательный, находчивый и неумолимый. Пилот видит мир иначе — отвесные стены становятся доступными путями. Пилот сражается иначе — владея обманными манёврами, он способен переломить ход даже самой неравной битвы. Но что действительно отличает пилота от пехоты и техники на поле боя, — это связь между ним и титаном. В связке с титаном его могут остановить только превосходящие силы, либо равный ему.
Мне семь лет. Я и прадед идём на мою первую охоту. Треск и шум, создаваемый не очень крупным мальчишкой. И скользящая рядом большая бесшумная тень. Прадед Никифор. И три диких голодных волка, несущиеся на нас.
Его спокойные тогда слова: «Не хочешь есть — не убивай. Но помни, существуют те, кто есть хочет. Они-то и опасны».
И два практически мгновенных выстрела из его ружья. Последний волк всё ещё несётся на нас. Прадед не успевает перезарядить свою двустволку. Волк прыгает вперёд и… натыкается на выставленный нож деда Никифора.
Ты хочешь найти оправдание для охоты. Но ты ошибся, приняв хищника за добычу.
— Ты — единственный, кого я готов сожрать... с удовольствием.
— Только если я не встану поперёк твоего горла.