Одно несомненно: если завтра возобновятся публичные казни, народу соберется не меньше, чем при игре на кубок.
Кровь Его на нас и на детях наших.
Евангелие от Матфея (27: 25).
Но видишь ли, законник, — сжимает он банку пива в руке, — *закон* — это то, о чём договорились люди. Вот мы в Мартинезе и договорились, что этому человеку лучше умереть.
Ночью думы муторней.
Плотники не мешкают —
Не успеть к заутрене:
Больно рано вешают.
Ты об этом не жалей,
не жалей —
Что тебе отсрочка?!
На верёвочке твоей
Нет ни узелочка!
Так весело,
Отчаянно
Шел к виселице он,
В последний час
В последний пляс
Пустился Макферсон.
Из Роберта Бернса «M'Pherson's Farewell» / «Макферсон перед казнью». Перевод С. Я. Маршака.
[Согласно легенде, шотландский пират Макферсон (M`Pherson) был предан одним из своих соратников и повешен англичанами. Перед казнью он, согласно своему последнему желанию, сыграл на скрипке мелодию, известную как «Плач Макферсона», и станцевал шотландский танец, а затем предложил свою скрипку в подарок тому, кто согласился бы сыграть потом эту мелодию над его могилой. Поскольку желающих не нашлось, он со злостью разбил свою скрипку и передал себя в руки палача.]
Из Роберта Бернса «M'Pherson's Farewell» / «Макферсон перед казнью». Перевод С. Я. Маршака.
Мы нашли твою машину, сержант. По номерам узнали кто ты. Сразу стало ясно куда ты направлялся этой ночью.
Да, я сделал бы то же самое. Но есть неписаное правило ночи, сержант: не спасать жизни, их следует отнять.
Держим ситуацию под контролем. К несчастью, среди гражданских недостаточно жертв и мы вносим свой вклад чтобы сохранить баланс.
Новые Отцы важным делом занимаются и нам не нужны помехи. Нам не нужны герои. Нет уж, сэр, никаких героев.
Надеюсь, ты обрёл свободу.
Да благословится Америка, возродившаяся нация.
Большой Папочка — руководитель наемных охотников. Их наняли высокопоставленные чиновники для более качественного «прореживания» населения.
Он выследил Лео возле дома мужчины, который год назад сбил его сына.
Ранее, по пути к дому убийцы, Лео стал случайным свидетелем готовящейся казни гражданских лиц группой наемников и помешал им это сделать.
— Вы, скорее всего, не знаете, — объяснил Кэмпбелл, повернувшись к Джейми, — но на казнь приводят рабов со всех близжайших плантаций. Чтобы невпопад было. Чтобы не допустить подобных необдуманных действий.
— Ясно, — вежливо сказал Джейми. — Думаю, именно поэтому, после восстания, Король казнил моего деда на Тауэр-Хилле. Тоже очень действенно. С тех пор все мои рдственники ведут себя крайне достойно.
Я достаточно долго прожила среди шотландцев, чтобы понять суть этого небольшого укола. Джейми, может, и согласился выполнить просьбу Кэмпбелла, но внук Старого Лиса не пойдет так просто на поводу... и необязательно будет считаться с английскими законами.
Где судья, которого он ни разу не видел? Где высокий суд, куда он так и не попал? К. поднял руки и развел ладони. Но уже на его горло легли руки первого господина, а второй вонзил ему нож глубоко в сердце и повернул его дважды. Потухшими глазами К. видел, как оба господина у самого его лица, прильнув щекой к щеке, наблюдали за развязкой. Как собака, — сказал он, как будто этому позору суждено было пережить его.
«Они не могут повесить меня дважды», — не раз говорил Джейми. Однако достаточно и одного раза.
Человек считается опозоренным, если его били, если он обличен в воровстве, в драке, в неплатеже карточного долга и т. п., но если он подписал смертный приговор, участвовал в исполнении казни, читал чужие письма, разлучал отцов и супругов с семьями, отбирал последние средства, сажал в тюрьму. А ведь это хуже. Когда же это будет? Скоро. А когда это будет, конец насильственному строю.
При виде Дона Педро лица их омрачились, и некоторые из них, видимо, были испуганы, ибо, всего лишь за несколько недель перед тем он велел повесить двух человек из их племени за колдовство на рыночной площади Севильи...