— Если становишься героем или героиней в фильме, придётся сниматься в сценах с партнёром. И тогда надо будет делать *** и ***, и даже ***!
— Эй! Что за фильмы ты смотришь, чёрт побери?!
Я не думаю, что «Реквием по мечте» – для детей, но полагаю, что если вы придете домой и посмотрите видеоигры, которыми увлекаются ваши чада, то будете более чем шокированы.
Я не причисляю себя к представителям элиты, которые занимаются только серьёзным материалом, но мне хочется думать, что те фильмы, где я снимаюсь, что-то говорят о мире, помимо того, что просто делают кассовые сборы.
Сняться в плохом фильме — все равно что плюнуть в вечность!
Когда я работал в видеомагазине, я слышал, как родители ругали детей за то, что те все время брали фильмы, которые они уже видели и любят. Ребенок думает: «Зачем брать неизвестно что? Возьму-ка снова эту кассету». Вот и у меня психология ребенка — мне нравится такой подход.
Кино — это полная противоположность театру. Фильмы надо смотреть сразу, как только они выходят на экран, потому что потом можно только разочароваться, тогда как на спектакли лучше идти как можно позже, ни в коем случае не в начале ( генеральные — это кошмар, актеры играют хуже обычного, им надо дать время «обкатать» спектакль, а автору — время поправить пару реплик в случае чего). Кино потребляется мгновенно, театру же надо отстояться, как вину. Кино — свежий скоропортящийся продукт, а театр — это блюдо, которое лучше есть остывшим. Надо смотреть новые фильмы и старые спектакли.
Если в конце года я могу сказать, что я видел десять по-настоящему — без всяких скидок — хороших фильмов, значит, год удался.
Я не шляюсь по бильярдным. Не играю в покер. И не хожу на спортивные матчи. Для меня даже по телевизору смотреть спорт — это пытка. Могу сходить на «Доджеров» (главная бейсбольная команда Лос-Анджелеса. — Esquire), потому что игра там менее важна, чем пиво и публика. Чего не могу понять, так это того, что средний американец не может три часа отсидеть в кино, но может четыре часа смотреть идиотский футбольный матч.
Большинство современных фильмов построено на одной идее: вначале нужно изобразить зло, а потом — его уничтожить. Так делают все, но, на мой взгляд, от этой идеи пахнет мертвечиной. Как и от другой популярной идеи — о том, что у истока любого злодейства — в жизни, в политике, где угодно — стоит конкретный человек, которого всегда можно обвинить и которого всегда можно наказать. Это самая безнадежная мысль, которую я когда-либо слышал.
Режиссёр – это непосредственно Колумб. Он хочет открыть Америку, а вся команда хочет домой.
А ещё...
Киномагнат был вынужден жить в среде профессиональных художников, и его томило смутное ощущение, что способность преумножать капиталы чем-то постыдна.