Ни водовороты, ни морские чудовища… бесконечная ночь — вот что жутко.
Я верю, что от страха можно умереть.
Я верю, что от страха можно умереть. Я читал о моряках, которые погибали безо всяких причин в первые дни после кораблекрушения. Происходит какое-то самовозбуждение — одна волна страха вызывает другую, бо́льшую. Я почувствовал, как судороги стали сжимать горло, мне хотелось кричать. Еще несколько мгновений — и я задохнусь.
В этот момент у меня мелькнула мысль, что мое положение еще совсем не безнадежно, и я просто убиваю себя сам. Я собрал всю свою волю и «взглянул в лицо страху».
У каждого моряка была такая невеста. К мужчинам, которые слишком долго плавают, прилипают утопленницы и русалки. Моя Селена сказала, что раньше была женщиной с тёплой кожей, но одной летней ночью утонула у берегов Каффы и попала на дно моря. «И что там, на дне?» — спросил я, но она сказала, что ей не позволено говорить об этом.
Дисциплина, порядок, безусловное повиновение – необходимый девиз истинного моряка. Корабль, при всем разнообразии своих частей, составляет одно целое, это огромное тело для согласия и единства в своих действиях требует единства управления.
У самой знатной дамы на корабле меньше свободы, чем у какого-нибудь каютного юнги.
— Что это? — спросил я, не зная к кому обращаюсь.
— Водоворот. Он засасывает корабли, китов, ветры и время. В его воронке всё сливается в одно, разгибается, мнётся, рвётся.
— Мы мертвецы?
— Скорее всего. Из Сальстраумена никто на наш берег не возвращался.
— Тогда почему ты спокоен?
— Я жил так, чтобы не бояться умереть. Я был счастлив.
- 1
- 2