— Ты не можешь мучить кого-нибудь другого?
— Нет, я уже выбрал тебя.
Поторапливайся, а то я усну до того, как ты начнёшь мучить меня!
— Если вас будут увлекать соблазны, мисс Эйр, вспомните о вашей совести. Муки совести способны отравить жизнь.
— Говорят, сэр, раскаяние исцеляет.
— От них раскаяние не исцеляет. Исцелить может только второе рождение. А уж если мне навсегда отказано в счастье, я имею право искать в жизни хоть каких-нибудь радостей, и я не упущу ни одной из них, чего бы мне это ни стоило.
— Тогда вы будете падать все ниже, сэр.
— Возможно. Но отчего же, если эти радости чисты и сладостны? И я получу их такими же чистыми и сладостными, как дикий мед, который пчелы собирают с вереска?
— Пчелы жалят, а дикий мед горек, сэр.
— Эй, послушайте, я же мучаюсь.
— Хотите увидеть мучения? Зайдите в Первую методистскую церковь вечером во вторник и посмотрите на ребят с раком яичек. Вот они мучаются.
Здоровый человек не издевается над другими. Мучителем становится перенесший муки.
Мне хотелось, чтобы её муки не прекращались до конца дней, ежесекундно свидетельствуя о её неугасимой любви до последнего вздоха.
Поэтому я её бросил.
Быть в хорошем настроении — причинять муки своим завистникам.
(Лучший способ мучить своих врагов — быть всегда в хорошем настроении.)
Всемогущий, ты выдумал пару рук,
сделал,
что у каждого есть голова, —
отчего ты не выдумал,
чтоб было без мук
целовать, целовать, целовать?!
Самая ужасная мука — когда хочешь отдать самое дорогое, что у тебя есть — всё, что у тебя есть, а человеку это совсем не нужно.
Когда любишь человека, милы даже муки, которые он тебе причиняет.
Чем больше сразу учишься, тем меньше после мучишься.
Перевод А.А. Щербакова
Жить в таком душевном состоянии — невыразимая мука! Неужели не найдется никого, кто бы потихоньку задушил меня, пока я сплю?
Никто не заслуживает вечных мук, потому что ни сам человек, ни его деяния не сопоставимы с вечностью. А уж с вечной мукой — тем более.
Все влюбленные во все времена мучились... Такая уж у Господа Бога традиция.