Для мудреца наставник всяк,
Кто Истину порой глаголет!
Не важно Кто, не важно Как,
А важно, Что из уст исходит!
Люк, мы те, кого должны превзойти. В этом — истинное бремя всех наставников.
Я непременно нахожу себе наставника в каждом из двоих своих попутчиков. Я выбираю то, что есть в них хорошего, и следую ему, а нехорошего у них я избегаю.
Доброта – это не тон, и не специально подобранные слова. <...> Если дети чувствуют в широком эмоциональном диапазоне своего наставника, как он глубоко переживает и радости и огорчения, и тревогу, и возмущение, правдивость своего наставника, — это и есть настоящая доброта.
Это так важно — в чьих ты руках! Потому что от этого зависит и формирование характера, и формирование личности, и формирование профессиональных навыков, и формирование пути, по которому ты идёшь.
25.02.2024
В монашеской жизни все очень непросто. Придя в монастырь, послушник начинает жить совершенно другой жизнью, по другим правилам, сталкивается с различными искушениями и трудностями как среди братии, так и внутри себя. Чтобы помочь ему преодолеть собственные страсти и твердо встать на путь духовной жизни, нужен опытный наставник, без этого никак нельзя. Поэтому в древних монастырях существовал такой обычай: откровение помыслов наставнику. Это не столько исповедь, сколько возможность разрешить свои недоумения и проблемы в духовной жизни, получить совет – и именно совет, а не приказ – от более опытного человека.
Общаться с теми, от кого можно научиться. Да будет твое общение с друзьями школой знаний, а беседа — изысканно приятным обучением: смотри на друзей как на наставников и приправляй пользу от учения наслаждением от беседы.
Многие наставники хотят образовать нам ум, не будоража его. Можно ли научить управлять конем, владеть копьем, лютней или голосом, не заставляя изо дня в день упражняться в этом, подобно тому, как некоторые хотят научить нас здравым рассуждениям и искусной речи, не заставляя упражняться ни в рассуждениях, ни в речах? А между тем при воспитании в нас этих способностей всё, что представляется нашим глазам, стоит назидательной книги.
Я похвалю их тогда, когда буду неспособен убить их всех в течении шестидесяти секунд. Может быть, девяноста.
— в итоге я... не смогла совершенно ничем помочь.
— верно. И не только. Ты не сможешь помочь и в других предстоящих битвах. Точнее говоря, находишься ты здесь или нет, тебя нельзя взять в расчёт как силу.
— ТЫ ПРИШЕЛ ОСКОРБЛЯТЬ МЕНЯ?!
— и что с того? Разве бьются только потому, что могут помочь? Нападают только из за того, что выдать шансы на успех? Нет же.
Это не такая простая битва.
Мы бьемся потому, что даже без шансов на успех у нас нет другого выбора, кроме как бороться.
Потому что мы живы.
Потому что должны показать, что живы... мы бьемя, даже если это закончится чем, что мы умрём собачьей смертью.
Наша битва самого начала была такой.
Важно лишь наличие или отсутствие у тебя такого стремления.
*достал меч*
— что это?..
— вещь моего покойного друга. Я дам её тебе.
— разве это не рыцарский меч? Кажется, он не совсем мне подходит..
— Форма неважна. Ведь по настоящему великий меч будет расти в след за своим хозяином.
Я победил Агния благодаря Рикки. Он был для меня другом и наставником.
А ты никто иной, как человек, выбранный лично таким Рикки в качестве апостола.
Сноу Де Фридиквуд. И я действуя вместе с тобой, ни разу не усомнился в его выборе.
— Говоришь мне решить самой, исчезнуть или стать сильнее? Ты точная копия Рикки даже своей манерой речи.
И сказал Господь Моисею: возьми себе Иисуса сына Навина, человека, в котором есть Дух, и положи на него руку твою и поставь его пред всем обществом, и дай ему наставление пред глазами их, и дай ему славы твоей, чтобы слушало его все общество.