... пока не израсходуют запасы остроумия, то есть запасы себя.
ЭШЛИ: Какие неловкие формулировки, синьор Модроне.
ЛУИДЖИ: Простите великодушно, то от безумной радости видеть вас, мисс Джонсон.
ЭШЛИ: Какой сюрприз. Никогда бы не подумала, что вызываю в вас безумную радость.
ЛУИДЖИ: Отчего же, умная женщина – это такой приз в наше время.
ЭШЛИ: Ну да, во время разочаровывающих мужчин…
Мудрость важнее остроумия, и в итоге, последнее слово окажется за ней.
– Хей, Андреа!
Из кухонной двери высунулась улыбающаяся сестра.
– Хей! – отозвалась она. – Ты голодная?
– Жутко.
– Я приготовила пасту; надеюсь, ты чувствуешь себя итальянкой, – сказала Андреа и исчезла в кухне.
Зои хотелось ответить что-нибудь забавное. Она попыталась оформить остроумный ответ: «Само собой, если на кухне меня будет ждать сексуальный итальянец». Но даже на её вкус шутка вышла совсем не смешная. Как и большинство шуток Зои, эта безвременно скончалась, не дойдя до рта. Остроумие посещало в основном других людей, а если это вдруг случалось у Зои, то с опозданием часа на три.
Это вы сами придумали, вам с этой фантазией было легче жить.
— Красота открывает многие двери.
— Кому, как не вам это знать. Но красота без остроумия тщетна.
Бонмо - острое словцо, острота. (Письмо П. А. Вяземскому 10 августа 1825 г. Из Михайловского в Москву)
А ещё...
Остроумие — соль разговора, а не пища.