Ни один мужчина в Париже не сидит у себя в номере, если только он не болен.
Парижане не столь открыты, как американцы, но, если улыбнуться – они распускаются для тебя весенними цветами. Кивают, улыбаются, могут погладить по руке.
Есть города, где не устаешь быть наблюдателем. Париж из их числа.
Стоит оглянуться… каждая улица, бульвар — это своя особая форма искусства. И когда думаешь, что в холодной, жестокой, бессмысленной Вселенной существует Париж, эти огни… ну правда. Ничего же не происходит на Юпитере или Нептуне… Но ведь из самого космоса можно видеть эти огни, кафе, людей, которые пьют, поют… Я думаю, что Париж самое оживленное место во Вселенной.
У тебя антифранцузское произношение, мой каштановый дух Парижа, мое лиловое настроение, моя самая близкая к небу крыша. У тебя – тишина всех древнейших храмов и звенящая леность картинной Вены. Бесполезность двуногих планов мажет янтарным мазутом Сены.
С каждым твоим самолетом, уходящим в неправильном направлении, мне остается лишь вытрясать свои мысли о неразъединении. И не больно, ведь нет времени, когда басы и высоты ближе, чем те 10 секунд, за которые весна умирает в Париже.
Сюда, как в темный лес, едва доходят вести;
Кто бережет покой, тому и дела нет
До театральных бурь, до натиска газет.
Здесь любят, и едят, и верят по старинке,
И каждый разодет отнюдь не по картинке.
Здесь знают цену вам, работа и досуг,
Боятся перемен и действуют не вдруг...
Признайся, недурен эдем провинциальный?
Ужель тебе милей зловонный и сусальный
Дряхлеющий гигант и весь его уклад
Горячечный? — скажи, о парижанин-брат?
1877
Если Париж впечатляет размахом градостроительного замысла, гармонией архитектурных ансамблей, то Лондон можно назвать красивым городом лишь в том смысле, в каком может быть красивым лицо старика на портрете Рембрандта. Неподдельная ретушь веков, как бы патина времени, лежащая на памятниках прошлого, — вот чем волнуют камни британской столицы.
В Париже, к твоему сведению, лучше не иметь кровати, чем фрака.
Красота не трогала ее сердце, в отличие от Эйфелевой башни. Эта постройка выглядела чрезвычайно неуклюже. Если улицы Парижа были аккуратно сшиты между собой опытной швеей, то Эйфелева башня была толстой иглой, бессмысленно торчавшей посередине. Она возвышалась над широкими бульварами, элегантными куполами и зданиями, украшенными скульптурами богов. Она никогда не впишется в местный ландшафт, но всегда будет приковывать внимание.
А ещё...
1-я серия.