И немецкий генерал, чуть помедлив, поднес руку к фуражке.
А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти.
Мы не знали, что подвиг надо сначала посеять и вырастить. Что зреет он медленно, незримо наливаясь силой, чтобы однажды взорваться ослепительным пламенем, сполохи которого еще долго светят грядущим поколениям.
Подвиг — герой спасает принцессу от дракона. Благотворительность — дракон спасает героя от принцессы.
Подвиг, даже невоспетый, остаётся подвигом.
Слушай, я не знаю, какой мы с тобой подвиг совершим, но то что... что эта девочка на войне, это...
Ты знаешь, подвиги переоценены. Потому что люди станут ждать их от тебя всё время. Забывая, что ты в такой же заднице, как и они.
===============================
От значимых поступков один геморрой. Потом от тебя их будут ждать постоянно. Людям невдомёк, что ты такой же неудачник, как и они.
===============================
Великие поступки переоценены. Потом люди не прекратят требовать их от тебя. Не понимают, что ты такой же раздолбай, как и все они.
Сезон #1. Эпизод #5. «Illusions».
Герой — человек, который в решительный момент делает то, что нужно делать в интересах человеческого общества.
Тысяча дней болтовни не стоят одного подвига.
Подвиг, да? Все подвиги, мальчик мой, совершаются одинаково: тебе нужно, и выбора нет…
<…> в этом и суть подвига, что его всегда совершает неготовый к нему человек, потому что подвиг — это такая вещь, к которой подготовиться невозможно. То есть можно, например, наловчиться быстро подбегать к амбразуре, можно привыкнуть ловко прыгать на нее грудью, этому всему мы учим, но вот самому духовному акту подвига научиться нельзя, его можно только совершить. Чем больше тебе перед этим хотелось жить, тем лучше для подвига.
А ещё...
— Война эта рано или поздно окончится и я вижу наперед все, что ожидает каждого из нас: Арамис покинет этот суетный мир, станет аббатом.
— О, да, сударь. Мир — это склеп.
— Портос вернется домой, женится, жена будет давать ему деньги по воскресеньям и родит ему, между прочим, четырнадцать детей!
— Таких маленьких, кругленьких, обаятельных Портосиков.
— Д’Артаньян станет маршалом, конечно, и уйдет на пенсию, до этого совершив немало подвигов.
— Почему бы нет? Ну а вы, дорогой Атос?
— А я... а я поселюсь в каком-нибудь маленьком домике в Руссильоне.
— Так что, значит, больше мы никогда не встретимся вместе?
— Встретимся, друзья мои, обязательно встретимся!
— Когда же?
— Двадцать лет спустя.
— А может быть, десять?
— Или через три-четыре столетия!