Поэт избран быть тем, кто вопреки всем обстоятельствам продолжает говорить об утопии. Он избран передать дальше то, что следует сохранить – потому что такова наша реальность, она требует систему координат, законы жанра.
– Мир, причудливый и непривычный, из метафор и образов, о котором слагаются предания и песни, когда-то, действительно, существовал. Задача поэта сохранить эту зыбкую дымку, хрупкий дар, память и веру, сохранить, блуждая во тьме, пронести через поколения так, чтобы, когда вновь настанет эпоха света, любовь и добро можно было подарить взошедшему алому солнцу.
Надежда и добро – чтобы просто было. Чтобы просто передать… Такой же инстинкт, встроенный в гены.
Мне однажды сказали, что все поэты – лжецы… Я задумалась.
В плащанице пространства растянутой — в эхе шагов,
В преломлении улиц, в отчаянном чаячьем крике -
Вновь ищу свою толику, тень моих мыслей и слов.
Моя боль — в аромате примятой лесной ежевики,
Радость — в танце травы на охваченном ветром лугу,
Верность цели в упрямом цветенье подрезанных веток.
Я песком через сито — сквозь смерть снова к жизни бегу.
Но себя по крупицам потом собираю за это.
Да, нелегко в наши дни стать поэтом, сначала нужно много чего переварить.
Поэту не нужна вечная, поэту нужна несчастная любовь.
Поэты не умирают, а сразу превращаются в вещь.
Сам Гордон смотрел на себя с удивлением, юмором, а затем с тревогой — вон куда занесло! Ловко врать, чтобы трясти монету из болванов! Какая скотская ирония — мечтая стать «поэтом», вытянуть счатливый билетик в сочинении гимнов дезодоранту!
Впрочем, я никогда особо не понимал своих стихов, давно догадываясь, что авторство — вещь сомнительная, и все, что требуется от того, кто взял в руки перо и склонился над листом бумаги, так это выстроить множество разбросанных по душе замочных скважин в одну линию — так, чтобы сквозь них на бумагу вдруг упал солнечный луч.
Стихи, уже забытые, превратились в улику против поэта.
Он был поэтом колоссального потенциала, и именно поэтому ему было никак не выжить.
Идеальная поэтическая судьба, бескомпромиссна выстроена по высокому романтическому канону.