В нашей стране закон не уважают, так пусть хотя бы ментов боятся.
Главная проблема полицейских заключается в том, что они делают то, что им скажут. Они только и могут сказать: «Извини, приятель, но я выполняю свою работу».
Пион - город
Я полицейский и я тебя арестую. Ты нарушил закон, не я его писал, может я даже не согласен с ним, но я заставлю тебя его соблюдать и, как бы ты не молил, клянчил, просил или пытался понравится, я все ровно засажу тебя за решетку. Если ты побежишь, я догоню тебя, если нападешь — я буду драться, выстрелишь — получишь пулю в ответ. Отступать мне запрещает закон. Я — следствие твоего преступления, неоплаченный счет, твоя судьба со стволом и значком, но за ним бьется такое же сердце, как и у тебя. Я проливаю кровь, думаю, люблю и меня можно убить, но я не один. За мной стоят тысячи таких же как я сестер и братьев, готовых отдать за меня жизнь, а я за них. Мы друг за друга горой, тонкая синяя линия, предохраняющая жертву от хищника, добро от зла. Мы — полицейские...
Мне бы побыть добрым полицейским, но я тоже злой.
Лассард: — Что самое обидное в работе полицейского?
Юджин Теклбери: — Нам ручных гранат не дают!
Дебби Каллахан: — Раздельные душевые с мужчинами!
Кэри Махоуни: — Униформа...
Лассард: — Мне всегда казалось, что самое обидное — это наша неспособность быть сразу повсюду.
— Ваши люди очень помогли.
— Впервые слышу о них такое.
Ты думаешь, как коп. Копы слишком объективны, протокол обязывает. Добавь личного отношения.
Недавно смотрел американский детектив, и там на место преступления приехали ФБР и сказали полиции: «Это наше дело». И полиция в ответ: «Чёртово ФБР, забрало наше дело!» Я подумал: вы с ума сошли? Я уверен, что если бы этот сериал снимали про Россию, то на место преступления приехало бы ФСБ и сказало: «Это ваше дело!» И полиция такая: «Ограбили бабку — дело бабки».
То, что есть воры, — неудивительно. Удивительно, когда их не ловит полиция.
— Хотите прикупить немного «У»?
— Может быть, посмотрим, откуда мне знать, что ты не коп?
— А откуда мне знать, что он не коп?
— А с чего ты решил, что я не коп? Как-то обидно, честно говоря, я уверен, что из всех нас, я ближе всего к правоохранителям.
Дорогие негодяи, здесь нет никого, кроме полицейских. Подпись: хорошие парни.
Джошуа приезжает домой к Мёрто и входит в дом, но семьи Мерта там уже нет, его ждут Риггс и Роджер.
Что касается сотрудников полиции и Росгвардии: парни, вы помните, как на Украине публиковали адреса, по которым проживают сотрудники и их семьи? Помните, как им угрожали убийствами? Помните, как в Киеве сотрудников беркута обливали горящим бензином? Помните как сотрудников расстреливали и убивали якобы неизвестные снайперы? Помните, что всё это закончилось бегством с Украины? Вот эти люди, которые орут вам в лицо: «мусора — позор России» и тут же предлагают переходить на сторону проплаченной из-за кордона оппозиции, они готовят для вас тоже самое: расправы над вашими семьями, массовые убийства сотрудников. Всё это давно отработано и только ждёт команды. Напомню ещё раз: на митинги выходят десятые доли процента населения Москвы, а за вами стоит вся Россия. Нормальные граждане не могут взять в руки палки и навести порядок, спецсредства есть только у вас. Вам родная страна доверила защиту закона и защиту граждан. Вы не смотрите, что граждане молчат, граждане России за вас. Работайте, братья.
О митингах оппозиции.
— Маленькие пончики или вафли?
— Люцифер, нельзя воровать еду в полицейском участке.
— Или что? Меня поставят в угол, чтобы я подумал о своем поступке?
Даже не представляю, насколько разочарованным он должен быть, когда его сын — коп.
Об известном преступнике, сын которого стал полицейским.
— Денис мне рассказывал про вашу секретную операцию с камнями. Ты бы сказал. Я бы помог, людей выделил, а то он один на злодея пошёл, тот и свалил.
— Да... не повезло просто. Надо было серебряные пули брать, они от оборотней.
А ещё...
Обычно, если приходит полицейский, то люди либо застёгиваются на все пуговицы, либо начинают чувствовать недомогание.