Сказать правду — один шаг. Примириться с ней — второй.
Я сделала тебе больно... Прости! Не знаю, почему я так долго притворялась, что мне все равно... Наверное, боялась именно этого — боли... Но я люблю тебя! Я неизлечимо влюблена в тебя! И мне плевать, что поезд уже ушел, я все равно тебе признаюсь...
Знаешь, у меня теперь есть друг. И он даже больший идиот, чем я.
Я люблю тебя. Я готова притворяться, что люблю твои музыкальные пристрастия. Позволю доесть тебе последний кусок пирога. Я готова в дождь дежурить у твоего окна. Я люблю тебя. Так сильно, что меня это бесит. Выбери меня. Люби меня.
— Обожаю эту песню!
— Я люблю тебя!
— Что?
— Это название песни!
— Ах, ну да, Луи Армстронг!
В самобичевании есть своего рода сладострастие. И когда мы сами себя виним, мы чувствуем, что никто другой не вправе более винить нас. Отпущение грехов дает нам не священник, а сама исповедь.
Если ты скажешь мужчине, что ты его ненавидишь — у вас будет лучший секс в жизни, но, если ты скажешь ему «Я тебя люблю», возможно, ты его больше не увидишь.
(Ты говоришь мужчине «Я тебя ненавижу» — и получаешь лучший секс в своей жизни, а когда говоришь «Я тебя люблю» — получаешь реальную возможность попрощаться с ним навсегда.)
Тысячу раз мне хотелось сжать его руку, и тысячу раз я удерживала свой порыв. Я пребывала в смятении — мне хотелось сказать, что я его люблю, но не знала, как начать..
Все мои признания в любви происходят либо раньше времени, либо слишком поздно. Потому что я говорю «Я люблю тебя» только чтобы склеить или утешить.