— Ты же сама себе противоречишь.
— Мэри, я женщина. Я могу противоречить себе сколько угодно.
С женщинами всегда так: кажется одно, а на самом деле совсем другое.
Перспектива уйти от него казалась немыслимой, но ещё более невыносимой была перспектива остаться.
Я мыслю противоречиями. Моя истина размыта на куски, и рассматривать их я могу только каждый в отдельности.
Если честно, я не могу понять, зачем я веселюсь, когда мне так грустно.
Давайте не будем слишком уверены в наших собственных моральных и философских взглядах.
Кстати, существуют ли счастливые воспоминания, нет ли противоречия в самом этом словосочетании?
Я не допущу кровопролития, даже если ради этого мне придётся пролить реки крови.
Мы всегда сами себе противоречим. Мы хотим, чтобы нас различали и не хотим чтобы различали. Мы хотим, чтобы нас узнали получше и не хотим чтобы узнавали. Мы всегда очень нуждаемся в тех, кто может нас принять, но принять такими, какие мы есть... А таких не существует.
Проблема жизни в том, что ты либо знаешь, что ты хочешь и не получаешь этого, либо получаешь всё, что душе угодно, но не знаешь, чего по-настоящему хочешь.
А ещё...
Мир несовершенен. Человек – не формула. Власть и деньги не являются обязательными признаками негодяя. Бедность и безвестность не являются обязательными атрибутами святого. Знавала я нищих подонков, знавала и богатых филантропов. Я не могу спасти всех. Я не могу перекроить Вселенную. Я могу лишь хорошо делать свою работу.
Что мешает мне заснуть?
Сотрясатели основ обрушивают дом себе на голову. Борцы с несправедливостью заливают мир кровью. Пророки ведут стадо к обрыву. За одного бульдозериста можно смело дать сотню парламентских демагогов. За одного стоматолога – две сотни чиновников. За музыканта-виртуоза – кабинет министров, и премьера в нагрузку.