Вспомни тот вид,
который нам открывался с мыса,
ярким пятном над морем восход...
— Не люблю самолеты, — сказала девочка. — Они уносят людей.
— Где второй пассажир?
— Это я.
— А второй билет для кого?
— Для меня. Я всегда беру два билета. Мои места 24А и 24Б — терпеть не могу нудных, плаксивых и вонючих соседей.
— Рэй, у всех авиакомпаний бывают крушения самолетов в то или другое время. Но это не значит, что мы не должны больше летать.
— «Кэнтас». У «Кэнтас» не было крушений.
— «Кэнтас»?
— Не было крушений.
— О, это должно успокоить меня, потому что «Кэнтас» не летают в Лос-Анджелес из Цинциннати! Они летают из Мельбурна! Нам что, по-твоему, надо лететь в Мельбурн, чтобы там сесть на самолет до Цинциннати?!
Кто-то хочет быть первым классом, а кто-то хочет быть бизнес-классом. Но когда самолет падает, погибают все.
— Как долетели? — спрашиваю я.
— Вы когда-нибудь проводили время в консервной банке? — отвечает он вопросом на вопрос и добавляет:
— Впрочем, жаловаться я не должен, ведь я ещё дышу.
Я очень часто летаю на самолёте домой, к семье, и, знаете, меня дико раздражают утренние рейсы. Я постоянно не высыпаюсь, мне постоянно хочется спать, но при этом тебе всегда говорят: «Ничего страшного, в самолёте выспишься». Вы давно высыпались в самолёте? Просто вспомните своё состояние, когда вы выходите из самолёта: спина затекла, ноги отказали, жопа такая деревянная, что если на ней сделать надрез, по кольцам можно посчитать, сколько вам лет.
Изобрести самолет просто. Построить его — уже кое-что. Летать — это всё.