Вода в графине — чудо из чудес,
Прозрачный шар, задержанный в паденье!
Откуда он? Как очутился здесь,
На столике, в огромном учрежденье?
Какие предрассветные сады
Забыли мы и помним до сих пор мы?
И счастлив я способностью воды
Покорно повторять чужие формы.
А сам графин плывет из пустоты,
Как призрак льдин, растаявших однажды,
Как воплощенье горестной мечты
Несчастных тех, что умерли от жажды.
Что делать мне?
Отпить один глоток,
Подняв стакан? И чувствовать при этом,
Как подступает к сердцу холодок
Невыносимой жалости к предметам?
Когда сотрудница заговорит со мной,
Вздохну, но это не ее заслуга.
Разделены невидимой стеной,
Вода и воздух смотрят друг на друга...
Выбраться во что бы то не стало, выбраться из этих чужих стен, из этой ловушки, поставленной судьбой.
Мы собственными руками выстроили стену между собой и слушателем. Нужно было быть скромней и не играть стадионные концерты. Стадион фанатов принесет тебе деньги, но не принесет понимания твоей музыки.
Теперь поняла, почему остальные романы так тяжело мне давались: духи привязываются не к людям, а к стенам.
Холодность стала страшнее чумы…
Потому что мы – стены, а стены – мы…
Стена — очень большое оружие. Это одна из самых неприятных вещей, с которым вы можете кого-то ударить.
Судьба — это непроницаемая стена.
Как сильно не бей — отметин не останется.