Вопрос, который ставит меня в тупик: сумасшедший я или все вокруг меня?
— Ты спятил!
— И слава богу, нормальный не пошёл бы на такое.
Так и есть — с ума сошла, спятила, чокнулась!... Открою тебе секрет: безумцы всех умней.
Эту фразу Алисе говорит папа, а позже она повторяет её Шляпнику.
У всякого безумия есть своя логика.
— Ты либо безумец, либо гений.
— Это две крайности одной и той же сущности.
— Ты часто играешь разных психопатов. Как ты возвращаешься в нормальное состояние после съёмок?
— А кто сказал, что я возвращаюсь? Ха-ха-ха!
У психиатра:
— Расскажите, как вы себя чувствуете.
— Все нормально. Если только небольшая депрессия.
— Ясно. Чем это вызвано?
— Наверное, тем, что я начал Апокалипсис.
— Апокалипсис? Вы считаете, что вы его начали?
— Ну да, понимаете, я убил демона, Лилит, и случайно выпустил Люцифера из ада. Теперь он всем заправляет, а мы хотим его прищучить.
— Кто это — мы?
— Я и мой брат. И ещё один ангел.
— Вы имеете в виду ангелочка? На плече?
— Нет, нашего зовут Кастиэль, в плащике такой.
В разговор включается Дин:
— Ну, вы поняли. Парень уже какой месяц сам не свой. Но Апокалипсис устроил не он.
— Не он?
— Нет. Просто был ещё один демон, Руби. Она подсадила его на демонскую кровь. Он знатно к ней присосался. Мой брат не желал зла. Он просто был... под кайфом. Сечете? Подлечите его поскорее, а то нам надо монстров по всей стране ловить.
Я уже говорил тебе, что такое безумие, а? Безумие – это точное повторение одного и того же действия. Раз за разом, в надежде на изменение. Это есть безумие. Когда впервые я это услышал, не помню, кто сказал эту хрень, я, бум, убил его. Смысл в том, окей, он был прав. И тогда я стал видеть это везде. Везде, куда ни глянь – эти болваны. Куда ни глянь, делают точно одно и то же, снова и снова, и снова, и снова. И думают: «Сейчас все изменится. Не-не-не, прошу. Сейчас все будет иначе.»
Пытаться убедить безумца не делать безумных поступков — само по себе безумие.
Если тебя выписали из сумасшедшего дома, это ещё не значит, что тебя вылечили. Просто ты стал как все.
А ещё...
Гитлер. Если я и сумасшедший…
Крупп (слегка коснувшись его плеча). Сомнения в здравости собственного рассудка посещают и меня! Бывают такие моменты, когда лучше сказать: «Я – сумасшедший» – иначе невозможно вынести и понять самого себя…
Гитлер. А что потом?
Крупп. А потом надо сказать себе: «Это они все сумасшедшие, а я нормальный».