Продолжай также плясать, и не только ты, все вы люди танцуете только судьбой.
Много тут девиц прекрасных,
Любо им плясать и петь!
Так играйте ж плясовую,
Полно девицам сидеть!
Эй, девица, веселей,
Башмачков не пожалей!
Как поэт, в минуту вдохновенного страданья бросая божественные стихи на бумагу, не чувствует, не помнит их, так и она не знала, что делала, не заботилась о приличии своих движений, и потому-то они обворожили всех зрителей; это было не искусство — но страсть.
Движения Ольги были плавны, небрежны; даже можно было заметить в них некоторую принужденность, ей несвойственную, но скоро она забылась; и тогда душевная буря вылилась наружу; как поэт, в минуту вдохновенного страданья бросая божественные стихи на бумагу, не чувствует, не помнит их, так и она не знала, что делала, не заботилась о приличии своих движений, и потому-то они обворожили всех зрителей; это было не искусство — но страсть.
Танцевать Алексей умел и любил — нет короче пути к женскому сердцу и телу, чем чрез совместность дыхания, перстовое соприкосновение да единость движений.
Мое сердце танцует, танцует,
на знакомых тропах — танцует,
и в дверях знакомых — танцует,
и в комнате каждой танцует,
с пылинками вместе танцует
в лучах восходящего солнца.
И в словах моих радость — танцует,
и в песнях она — танцует,
и во сне моя радость — танцует.
даже пыль подметаю, танцуя,
убираю свой старый, но светлый,
солнцем пронизанный дом.
Небезопасно было в тебя влюбляться,
Как у обрыва танцы, шаг – и я упаду.
— Чёрт возьми, какая получается неприятность! Что же теперь делать, маркиз?
— Танцевать, конечно!
— Я бы отдала душу, чтобы ожить на мгновение и потанцевать с вами.
— Душу?
— Это все, что нам осталось.
Храня хрупкое, почти звенящее от напряжение равновесие, она замерла, будто не касаясь земли вовсе. Веер наполовину скрыл лицо кицунэ. Она не смотрела на зрителей… Не вглядывалась в их лица, освещенные коснувшимся крыш солнцем… Она танцевала не для них. Она танцевала для недоступной красоты, для жизни и уверенности молодости. И это был, пожалуй, лучший танец, который Мэй пока приходилось исполнять…
так вот пока пускает пузыри
шампанское — ведерочный титаник
пусть холодеет истина в стакане
кружа ее не выпускай руки
Работа импровизатора никогда не заканчивается. Эта работа — исследование способности сознания слиться с телом в настоящем моменте и оставаться в нем, оставаться в теле, когда условия изменились.
Заметки о внутренней технике. Перевод А. Андрианова
В веселье все чаще чувствовался надрыв. Люди старались забыться любой ценой: каждый знал, что очень скоро эта призрачная жизнь, доставшаяся им всего лишь на двадцать дней, кончится, и все до единого вернутся «туда».
В веселье все чаще чувствовался надрыв. Люди старались забыться любой ценой: каждый знал, что очень скоро эта призрачная жизнь, доставшаяся им всего лишь на двадцать дней, кончится, и все до единого вернутся «туда». В танцах принимали участие столько людей, сколько могли вместить палубы. Танцы часто превращались в дикие пляски, наподобие африканских — так они лучше выражали душевное состояние. Для непосвященного человека лайнер легко мог сойти за веселый сумасшедший дом.
И когда только ты, Борщев, всё успеваешь — и в фонтаны нырять, и на танцах драться?
Кто из вас умеет танцевать? Не надо скромничать! Вы же дома, вас никто не видит. А значит, вы все танцуете хорошо.