— В общем, улыбку в сторону невесты, улыбку в сторону жениха, потом кольца.
— Нет!
— И свадебная упаковка.
— Нет!
— Придётся, мой юный друг.
— Почему?
— Взрослые любят условности.
— Почему?
— Не знаю, спрошу.
Мы больше не живем в реальном мире. Мы живем в мире условностей.
Виенн Роше: — Хочешь торт, Люк?
Люк: — Не положено...
Арманда Вуазен: — Довольно забивать голову условностями.
Границы между шумом и звуком суть условности, теперь я это понимаю. Вообще все границы — условности, в том числе и между нациями. Человек может перейти через любую условность, если только вначале он в состоянии это замыслить.
Откуда во мне это желание говорить только то, что людям приятно слышать?
Даже если бы
ты не была
моей,
подневольной,
рабыней,
чей-то женой,
подарившей ему дочерей,
сыновей.
Обезумевшей,
слабой,
смертельно больной,
собиравшей в ладони искры огня -
я бы любил тебя.
Художественное кино, основанное на реальных событиях, вполне себе может иметь условности и допущения, чтобы зрителю было интересно наблюдать за происходящим. Но есть предел этих допущений. Одно дело, когда допускается, что на «Титанике» была пара, которая любила друг друга, а потом она выжила, а он утонул. Другое дело когда в конце «Титаника» у этой пары оказываются джетпаки и они в засосе друг с другом улетают с корабля. Подобные условности, зная реальные факты, выглядят жуткой издёвкой над людьми и событиями. Опять же: можно снять кино про условные джетпаки. «Бесславные ублюдки» тому замечательный пример. Но тогда нельзя прикрываться реальными событиями. И придётся выезжать только на художественной ценности. [Пародия на Никиту Михалкова]: «Было бы желание, а секретные документы всегда найдутся!»
Из обзора на фильм "Т-34".
Я не люблю безнадежности спин,
Верю в энергию лиц.
Против движенья иду один,
Нарушив условность границ.
Истинная любовь не снисходит до житейских условностей, не подчиняется идиотским законам повседневного человеческого бытия.
О Фрэнсисе Скотте Фицджеральде.
Что за скучная вещь эта жизнь! И как она бесполезна! Каждое утро вставать, надевать ботинки, бриться, говорить с посторонними людьми, смотреть на стрелки часов, которые постоянно возвращаются на то место, где они тысячу раз уже были. Есть. Есть куски трупов; есть умершие фрукты; даже хуже — разлагающиеся; срывать такие красивые фрукты для того, чтобы пропускать их через наш организм. Глотать мертвечину, пока сами не станем мертвецами. Создавать, а затем разрушать созданное для того, чтобы на его месте воздвигать нечто новое. Все в жизни условно и не имеет особенной ценности.
... Власть рано или поздно оборачивается против своего носителя, превращая его в раба догм и условностей.