— Жаль, дяди Билиуса больше нет, вот кто умел повеселиться на свадьбах.
— Это не тот, который повстречался с Гримом, а ровно через сутки умер? — поинтересовалась Гермиона.
— Ну да, под конец у него появились коекакие причуды, — признал Джордж.
— Зато до того, как помешаться, он был душой любого свадебного пира, — сказал Фред. — Выдувал целую бутылку огненного виски, а после выскакивал на танцевальный настил, подбирал подол мантии и начинал вытаскивать букеты из…
— Да, человек и вправду очаровательный, — признала Гермиона, пока Гарри сгибался от хохота в три погибели.
— А сам почему-то так и не женился, — сказал Рон.
— Вот этим ты меня удивил, — отозвалась Гермиона.
Следи за ними. Слишком уж весёлые.
О! видно, что печаль родня нам людям,
Когда мы ей скорей веселья верим.
Хи-хи! Я непослушная! Плоть требует приглашения!
Теперь пойдёт потеха. Повеселимся всласть!
Если хочется плакать, улыбнись во весь рот. И как только засмеешься, тебе станет весело. И этот заряд энергии поможет тебе двигаться вперед.
А завтра — чёрт возьми! как зюзя натянуся,
На тройке ухарской стрелою полечу,
Проспавшись до Твери, в Твери опять напьюся,
И пьяный в Петербург на пьянство прискачу.
Сегодня вечером увижусь я с тобою,
Сегодня вечером решится жребий мой,
Сегодня получу желаемое мною —
Иль абшид* на покой!
А завтра — чёрт возьми! как зюзя натянуся,
На тройке ухарской стрелою полечу,
Проспавшись до Твери, в Твери опять напьюся,
И пьяный в Петербург на пьянство прискачу.
Но, если счастие назначено судьбою,
Тому, кто целый век со счастьем незнаком,
Тогда… О, и тогда напьюсь свинья свиньёю,
И с радости пропью прогоны с кошельком!
Абшид — устаревшее слово Отставка, увольнение в запас, ветеранство с пенсионном.
На меня можно рассчитывать, когда враг уже убегает!
Кабы не было зимы
В городах и сёлах,
Выступали б чаще мы
Для людей весёлых.
Нам на зиму наплевать,
Скажем по секрету:
Мы готовы зажигать
И зимой и летом!
В веселье все чаще чувствовался надрыв. Люди старались забыться любой ценой: каждый знал, что очень скоро эта призрачная жизнь, доставшаяся им всего лишь на двадцать дней, кончится, и все до единого вернутся «туда».
В веселье все чаще чувствовался надрыв. Люди старались забыться любой ценой: каждый знал, что очень скоро эта призрачная жизнь, доставшаяся им всего лишь на двадцать дней, кончится, и все до единого вернутся «туда». В танцах принимали участие столько людей, сколько могли вместить палубы. Танцы часто превращались в дикие пляски, наподобие африканских — так они лучше выражали душевное состояние. Для непосвященного человека лайнер легко мог сойти за веселый сумасшедший дом.
А ещё...
— Мы празднуем? Сегодня была катастрофа. И нам повезло.
— Вот именно. А когда людям везёт, они празднуют.