Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но Четвёртая — палками и камнями.
(Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвёртой будут использоваться камни!)
Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но Четвёртая — палками и камнями.
(Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвёртой будут использоваться камни!)
2-я серия.
Судить о том, что такое война, могли бы по-настоящему только мёртвые: только они одни узнали все до конца.
Всё, что пережито и прошло, становится приключением! До чего отвратительно! И чем страшнее всё было, тем впоследствии представляется более заманчивым. Судить о том, что такое война, могли бы по-настоящему только мёртвые: только они одни узнали всё до конца.
Посылать людей на войну необученными — значит предавать их.
Я только раз видала рукопашный.
Раз — наяву. И сотни раз — во сне...
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
1943 год
— Больше не с кем сражаться.
— Всегда есть, с кем сражаться.
============================
— Мы всех победили, правитель.
— Врагов можно найти всегда.
============================
— Способных к бою больше не осталось, великий цезарь.
— Способные к бою всегда найдутся.
Самым абсурдным и чудовищным на войне есть то, что человека, который лично не имеет ничего против своего ближнего, учат хладнокровно его убивать.
Мы находим в природе человека три основных причины войны: во-первых, соперничество; во-вторых, недоверие; в третьих, жажда славы.
Какой-то мудрец сказал: «Если мы не покончим с войнами, войны покончат с нами». И я сумел остановить хотя бы одну войну. Тогда я не смог бы точно объяснить, почему я пощадил Чёрных. Но понял: мои кошмары, в которых я видел Чёрных, были их попыткой связаться со мной. Не знаю, стал ли я первым человеком, с которым они установили контакт, но я точно не буду последним. Теперь мы действуем вместе. И будущее — наше будущее — расстилается перед нами, как бесконечный туннель Метро. И может быть, однажды, мы заслужим свет в конце этого туннеля…
Любой дурак может быть храбрым на поле брани, потому что, если не будешь храбрым, тебя убьют.
Всё предусмотреть невозможно — особенно на войне, особенно в любви.
Быть может, только потому вновь и вновь возникают войны, что один никогда не может до конца почувствовать, как страдает другой.
Война — те же переговоры, только в другой форме. Ненависть — необязательный атрибут войны. Интересы же могут быть любыми: территория, ресурсы, идеология, религия, честь. Войны постоянно разгорались на подобной почве. А значит — война закончится, когда затеявшие её добьются желаемого. Или же... война закончится, когда число жертв слишком велико, чтобы оправдывать цель.