Брет Истон Эллис

…и хотя все кончилось, началось что-то новое.

…я никак не могу определить, то ли этим людям на все на свете наплевать, то ли они просто ужасно скучают.

Никто не хочет быть самим собой, все ведут себя как полные идиоты.

Мне трудно сосредоточиться, потому что в последнее время со мной разговаривают банкоматы, и иногда высвечивают на экране странные обращения зелеными буквами, типа «Разнеси все к чертям в «Sotheby's», или «Убей президента», или «Скорми мне бродячую кошку».

Вообрази, что снится слепому.

Нет, на самом деле у меня никого нет. Я хочу сказать, что значит есть? Когда у тебя что-то есть, значит, это твоё, правильно? А разве другой человек может быть твоим? Такое вообще бывает?

Твоя реакция бессмысленна. Она бесполезна и непонятна никому из присутствующих. Мы же договаривались, что всем на все наплевать.

Можно исчезнуть, о том не подозревая.

Ну как ей дать понять, что я ни в чем не могу разочароваться, поскольку нет ничего такого, чего бы я ожидал?

Иди-ка ты домой, ложись спать, ни во что не вмешивайся, смотри на все безучастно, пей виски, вставай в предписанные позы и принимай все, как оно есть.

— Тимоти, Патрик не циник. Он соседский мальчик, правда, милый?
— Неправда, — шепчу я себе под нос, — я злоебучий психопат.

Этот мир сводит меня с ума.

Когда у тебя все друзья — бараны, то что будет, если ты вышибешь им мозги “магнумом” тридцать восьмого калибра: уголовное преступление, просто проступок или Божественное Провидение?

В какой-то момент понимаешь, что все имеет конец.

Если у девки хороший характер – это подозрительно.

Мы скользим по поверхности вещей.
Самое важное — это то, о чем ты даже не догадываешься.