Я всегда хотел играть такого героя, детектива-шпиона-интеллектуала. Это, мне кажется, вершина актерского опыта — дальше прыгать уже некуда. А прелесть роли в том, что здесь всегда приходится изобретать образ самому — показывать себя настоящего строго-настрого запрещено.