Он достаточно бодрствовал, чтобы размышлять о приглашении Гэнси. Там могла быть интернатура. Адам знал, что это была любезность. Это было неправильно? Он говорил «нет» так долго, что не знал, когда сказать «да».
Он достаточно бодрствовал, чтобы размышлять о приглашении Гэнси. Там могла быть интернатура. Адам знал, что это была любезность. Это было неправильно? Он говорил «нет» так долго, что не знал, когда сказать «да».