Наша история — это не череда сменяющих друг друга идей. Это лишь «смена вех», то есть смена авторитетной лексики и фразеологии, взятой на вооружение — иногда не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова — очередной властной, как бы это сказали в наши дни, элитой.