Когда тебе семнадцать, ты судишь категориями «хорошо-плохо», когда двадцать три — рассуждаешь мутными абстракциями, а когда тридцать, уже знаешь — всё говно, что не моча.
Когда тебе семнадцать, ты судишь категориями «хорошо-плохо», когда двадцать три — рассуждаешь мутными абстракциями, а когда тридцать, уже знаешь — всё говно, что не моча.