... слухи, даже правдивые, они как огонь: перекрыть доступ кислорода, и он потухнет.
Это был величайший страх Кавасимы, то, чего он боялся больше смерти, — потерять зрение или слух из-за какой-нибудь болезни или вследствие какой-либо катастрофы. Быть отрезанным от реальных образов и звуков — сама эта мысль вызывала в нем неописуемый ужас, и он знал, что в этом случае мгновенно лишится рассудка.
Я и он — это вечность. Я люблю его. Я не устану повторять это. Я люблю его и всегда любила его.