Дворцы не могут быть в безопасности там, где несчастливы хижины.
Время маленькой политики заканчивается. Уже следующее столетие приведёт к борьбе за господство на земле…
Изменения политического режима не могут служить оправданием вандализма.
Во всех государствах справедливостью считается одно и то же, а именно то, что пригодно существующей власти.
Дневник писателя 1876 год. Июль и август. Глава вторая «Идеалисты-циники».
Человек — политическое (общественное) животное.
Homo est animal sociale.
Государь, который не собирает вокруг себя всех даровитых и достойных людей, есть полководец без армии.
Не доверяй сильным мира сего, ибо они — и их правительства — поимеют тебя, даже если наступит конец света.
Ни ты, ни я не хотим смерти. Ни ты, ни я не начинали убивать. Войну начали до нас. Другие. Те, кто в «Мерседесах» и в кабинетах. Они не видят крови. Они считают деньги. Им мало. Им не интересно, знает ли этот мир про тебя, или про меня. Им интересна только их сытая жизнь. Они на войну, как Наполеон, не отправятся. Они таких, как ты, на смерть пошлют. И ты пойдешь подвиг совершать. Из-за каких-то неопределенных идейных соображений.
В политике то, что начинается страхом, кончается обычно безумием.
В политике, как и в военном деле, ход тем сильнее, чем больше вражьих фигур окажется под ударом!
Тот народ, который сумеет возможно полно, возможно быстро, возможно совершенно овладеть новым открывающимся в человеческой жизни знанием, совершенно развить и приложить его к своей жизни — получит ту мощь, достижение которой и направление которой на общее благо является основной задачей всякой разумной государственной политики.