Тебе приходится скрывать правду ото всех... И хоть в этом зеркале и видно твое отражение, оно не показывает настоящего тебя.
— Ты что творишь, Сато-сан? Разве не ты все время говоришь: «Служи стране и ее гражданам с гордостью и почтением. Никогда не сдавайся перед лицом страха или ненависти. Всегда уважай права людей и честно выполняй свой долг офицера полиции»? Разве это не твои слова?
— Но... но...
— Кроме того, детектив Мацуда этого бы не одобрил.
— Болван. Болван, идиот. Я хочу об этом забыть. Я просто хочу забыть об этом! Болван!
— Об этом нельзя забывать. Если это важное воспоминание, его нужно хранить. Поскольку те, кого с нами больше нет, продолжают жить в наших воспоминаниях.
Детектив, загнавший преступника в угол и позволивший ему совершить самоубийство у себя на глазах, ничем не отличается от убийцы.
Вы снова вовлечены в расследование... Вам не кажется, что вы прокляты?
— Я мог бы убить тебя прямо в грязном дымоходе, но подумал и решил, что ты достойна красивой смерти.
— Тогда, полагаю, я должна быть тебе признательна. Ведь тебе пришлось ждать меня на таком холоде.
Меньше знаешь — крепче спишь.
— Точно, я слышала, что вы раньше виделись с Конан-куном.
— У него трезвые суждения. Что и следовало ожидать от моего...
— Моего?
— Моего... правнука дяди двоюродной сестры дочери старшего брата моего дедушки.
Детективы и воры одинаковы. Хоть они и разные, как небо и земля, но, присмотревшись внимательно, заметишь, что оба — наглые товарищи, у которых любопытство — ключ, с помощью которого они открывают, что другие желают спрятать от чужих глаз.
— Прекратите! Вы оба больше ни слова. Вылетевшее однажды слово уже не вернешь.
— Но!
— Слова, как мечи, если использовать их неправильно, они становятся ужасным оружием. Бывает, что дружба, которая могла длиться всю жизнь, рушится из-за оскорблений. Однажды разорвав вашу связь, вы, возможно, больше не увидите друг друга снова.
— Собрался разболтать об этом Шиничи?
— Самому себе, что ли?