И крокодилы плачут, а всё-таки по целому телёнку глотают...
Купить книгу:
ЛитРес 0 ₽
«Действие в губернском городе, в доме Мурзавецкой.
Зала, меблированная по-старинному; с правой стороны (от зрителей) три окна, в простенках узкие длинные зеркала с подзеркальниками. У первого окна, ближе к авансцене, высокое кресло и столик, на нем раскрытая старинная книга и колокольчик; в глубине, в правом углу, двустворчатая дверь в большую переднюю; в левом – дверь в комнату Мурзавецкого; между дверями печь; на левой стороне, в углу, дверь в коридор, ведущий во внутренние комнаты; ближе к авансцене двери в гостиную; между дверями придвинут к стене большой обеденный стол...»
— Какой тон у вас равнодушный! Вы, как медик, приговариваете к смерти без сострадания.
— Но когда обращаются к медику, так от него не сострадания требуют, а знания своего дела и полезного совета.
Да, я все мечтала о свободе… а потом убедилась, что наше женское счастье неразлучно с неволей.
Вот свяжись с бабами разговаривать, не согреша, согрешишь.
Нет вашей любимой цитаты из "Александр Николаевич Островский. Волки и овцы"? Добавить цитату