Нет большего унижения, чем видеть глупца, преуспевающего там, где ты терпишь неудачу.
Он думал, что оскорбил их, ибо не знал, каким широким запасом равнодушия обладает свет.
Мы ищем прибежища в посредственности, отчаявшись в той красоте, о которой мечтали.
Перед расставанием бывает минута, когда любимый человек уже не с нами.
Любовь — это пища и как бы атмосфера для таланта. Необычайные переживания порождают высокие творения.
Сердца женщин, словно ларцы с секретом, со множеством ящичков, вставляемых один в другой.
Есть люди, назначение которых в том, чтобы служить посредниками для других; через них переходят, как через мост, и идут дальше.
Я не понимаю людей, которые ухитряются жить, не находясь с утра до вечера в состоянии эстетической увлеченности.
Никогда не видел он такой восхитительной смуглой кожи, такого чарующего стана, таких тонких пальцев, просвечивающих на солнце. На ее рабочую корзинку он глядел с изумлением, словно на что-то необыкновенное. Как ее имя, откуда она, что у нее в прошлом? Ему хотелось увидеть обстановку ее комнаты, все платья, которые она когда-либо носила, людей, с которыми она знакома; и даже стремление обладать ею исчезало перед желанием более глубоким, перед мучительным любопытством, которому не было предела.
Женщины толкают людей на любые преступления.
— Ведь чтобы нравиться женщинам, нужно держать себя беззаботно, точно шут, или неистовствовать, как в трагедии. Они над нами смеются, когда мы просто говорим, что любим их. По-моему, гиперболы, которые их забавляют, это осквернение подлинной любви. В конце концов не знаешь, как ее выразить, особенно когда вас слушают… женщины… умные.
Она смотрела на него прищурившись. Он понижал голос, наклонялся к ее лицу.
— Да! Я вас боюсь! Я, может быть, оскорбил вас?... Простите! Ведь я всего этого не хотел говорить! Это не моя вина! Вы так прекрасны!
Г-жа Дамбрёз закрыла глаза, и он изумился, как легко одержана победа.