Мигель Грейс — цитаты из книг автора

Ученые говорят, что люди хуже переносят жару, чем холод, и каждое лето я соглашаюсь с этим. Но стоит прийти зиме и хорошенько задубеть на морозе, как мое тело оспаривает предыдущее соглашение.

Я ходил по комнатам и разглядывал мух, водил пальцем по пыльному экрану телевизора, убирал кошачьи лотки и валялся дураком на кровати — настолько было паршиво.

И мы заулыбались. Так улыбаются не то чтобы влюблённые, а скорее «не отрицающие существование любви».

И вроде как вырванные листы прошлогодних календарей стелились мне под ноги.
И в моем маленьком городе с каждым шагом становилось все меньше неузнанных мест.
И сплошная абстракция, что ни делай повествующий, размывает и размывается.
Пришлось снова остановиться.
Я сказал себе: «Эй, почему так сложно идти вперед, если ты уже в самом конце?» — и, оглядевшись по сторонам, сам же себе и ответил:»Что же ты хотел... ведь так всегда».

Мне подумалось, что Я небывало старый, раз вспоминаю какие-то журналы и умиляюсь этому.

Глупо настаивать на эксгумации, если знаешь, что любовь умерла. Итого — пара мимолетных, но верных упоминаний и эпитафия от нашего садиста-амура:
«Променяв крылья на свободу, ты никогда не сможешь летать».

У нас ничто не делилось на настоящее и вымышленное, всё было фантастически цельным, и Я был уверен, что, если жизнь — всего лишь кино, мы — самые главные его герои.

Жизнь — совершенство непостоянности.

Она сказала, что больше не приедет, пока не выздоровлю. Женщины всегда так поступают. Ты хочешь положить ей голову на колени и почувствовать себя раненым, но не лишенным мужества, а они делают ноги. Быть может, они просто не могут смотреть на наши «мучения», с их-то болевым порогом.

Только сейчас вдруг дошло, что через полторы недели настанет весна. А к весне всегда все неимоверно сказочно, это можете спросить у любого шизофреника.

Еще недолюбливаю Интернет, в частности, социальные сети. Когда я пытаюсь удалиться оттуда, то понимаю, что есть люди, которым я небезразличен. Конечно, это все бред собачий. И, само собой, ты им всем безразличен, но эти поганые сети внушают тебе, что вроде как у тебя немало друзей, ты очень остроумен и ты всегда в центре внимания. Я не люблю быть в центре внимания, но, когда, уставший, вечером заходишь в сеть, а там тебе пишут или песенки кидают на стену, вроде как приятно. Хотя это скопище тех еще лицемеров, и я непременно оттуда свалю.

Именно тогда Я и понял, что все влюблённо-брошенные ужасаются не одиночества, а приобретённого количества времени, о существовании которого никто ранее не подозревал.

Гениям не нужно писать стоя, чтобы доказать наличие яиц

Порой думаешь, что без тебя и мир не тот, а стоит откинуться, как кто-то непременно станет целоваться на закате с вдумчивой мулаткой или рубиться в покер, смеясь как одержимый.
Вот уж гнусность.

... но, если говорить с глазу на глаз, Художниками рождаются. Это дело в твоем мышлении; в том, как ты разглядел в стволе яблони — горгулий… как разложил ничем не приметную историю зажравшимся донаторам; смена взглядов, отрицание, ведущее к вере, — от мозга до тазобедренных костей. Это когда твои постоянные сопоставления врастают в нервный тик. И если тебе нужно лето, чтобы бежать по полю реактивным самолетом, а зимний вечер — для дневника и сигареты, мысли вслух — уже не идиотизм, а любовь — культовый брелок на твоих ключах, то ты Художник. И единственное, что тебе осталось, — научиться рисовать. Хотя это все можно опровергнуть или вовсе не читать.