Но если мы вдруг обнаруживаем собственное ничтожество, куда бежать от него? От унижения можно бежать только вверх.

Ему претило ничтожество, что делает из жизни полужизнь, а из людей — полулюдей.

Самое прекрасное в сновидениях — это невероятные встречи людей и вещей, которые в обычной жизни не случились бы; во сне лодка может вплыть в окно спальни, где на кровати лежит женщина, которой уже двадцать лет нет в живых...

Хуже всего не то, что мир несвободен, а то, что люди разучились быть свободными.

Смерть становится реальной, когда начинает проникать в человека трещинами старости.

Вы думаете, что прошлое, которое позади, уже нечто законченное и неизменное? О нет, его одеяние сшито из переливчатой тафты, и всякий раз, оглядываясь назад, мы видим прошлое в иных красках.

В рифме и ритме есть чарующая сила: бесформенный мир, собранный в правильное стихотворение, сразу становится прозрачным, точным, ясным и красивым.

Человек может быть целиком сам собой лишь тогда, когда целиком принадлежит другим.