– Какая дорога правильная, отче? – спросил он наконец. – Как распознать ее среди других дорог?
– Если движешься в том направлении, в котором твой страх растет, ты на правильном пути.

Каждая большая любовь – своего рода наказание.

Вы, люди, не умеете измерять свои дни. Вы меряете только их длину и говорите, что день длится 24 часа. А дни ваши иногда имеют и глубину, причем большую, чем длина, и глубина эта может достигать месяца или даже года длины дней. Поэтому вы не можете окинуть взглядом свою жизнь. Не говоря уж о смерти…

Никогда не остается времени на вечность!

... в морях есть такие рыбы, которые могут выдержать только строго определенное количество соли. И если вода окажется более соленой, чем они переносят, у них начинается помутнение разума. Так же обстоит дело и с нами. Потому что человеческое счастье как соль. Когда его слишком много, теряешь рассудок.

Ты говоришь — язык. Во сне мы понимаем все языки. Сон — наша родина времен Вавилонской башни. Во сне мы говорим одним, единым и великим праязыком, общим для всех нас, живых и мертвых... Зачем тогда войны? Почему нужно двигаться в истории назад. Каждое убийство — это отчасти и самоубийство.

... судьбу женщины всегда решает ее «да», а судьбу мужчины – его «нет».

Ты оказался прав! От великой любви глупеют. И мы поглупели. По крайней мере, я. И я больше не могу летать. Не только по комнате, но и во сне. Возможно, любовь даже убивает.

Любой народ всегда остается ребенком. Он постоянно растет, и ему постоянно становится тесен его язык, его дух, его память и даже его будущее. И поэтому каждый народ должен время от времени менять костюм, который снова и снова становится ему коротким, сковывает движения и трещит по швам оттого, что сам он растет. Это одновременно трудно и радостно.

Мысль — свеча, от которой можно зажечь чужую свечу, но для этого нужно иметь огонь.

Любой день содержит хоть что-то разумное, и любой цветок – хоть немного меда.

... никогда не известно, кто кого на самом деле убил – победитель побежденного или побежденный победителя.

В его одиночестве пребывал еще кто-то, такой же одинокий. И он подумал, что для одинокого человека это настоящее счастье.

Трудно приходится сыну победителя! Мир никогда не будет принадлежать ему.

Слезы предают даже после того, как высохнут...

Они были счастливы среди общего несчастья, им сопутствовал успех среди общего поражения. И это им не прошло даром.