Стивен Кинг. Кладбище домашних животных

Наверное, было бы ошибочным полагать, что существует некий предел ужаса, который способен испытать человек. Наоборот, создаётся стойкое впечатление, что кошмар нарастает в геометрической прогрессии, когда тьма всё сгущается, ужасы множатся, одно несчастье влечёт за собой другое, ещё более страшное и безысходное, пока тебе не начинает казаться, что весь мир погрузился во мрак. И, может быть, самый страшный вопрос в данном случае таков: сколько ужаса может выдержать человеческий рассудок, оставаясь при этом здоровым и твёрдым? Понятно, что в самых ужасных событиях есть своя доля абсурда в стиле Руба Голдберга. В какой-то момент всё начинает казаться смешным. Видимо, это и есть та поворотная точка, когда чувство юмора принимается восстанавливать свои позиции.

... прошлое — мертво, его можно забыть.

Говорят, человеческое сознание может выдержать ужас лишь до определенного предела, и это неправда. Наоборот, чем беспомощнее человеческий мозг перед болью, тем гуще становится мрак, тем глубже ты погружаешься в бездну абсолютного ужаса, где одно зло породождает другое — еще больше, еще презренней зло, пока полная темнота и пустота не поглотят тебя. Самый страшный вопрос заключается в том, сколько ужаса может принять и выдержать человек, чтобы все еще оставаться в здравом уме и ясных идей. Ведь все эти события всегда полны странного абсурда в стиле Руба Голдберга*. И в какой-то момент нарастающего ужаса вдруг становится очень смешно — так психика пытается защитить свою целостность, убегая в безумие. И над всем царит безудержное, безумное чувство юмора.

Прежде всего, когда что-то делаешь, нужно спрашивать свое сердце.

Вера великая вещь, и по-настоящему религиозные люди, вот таким же образом Верят, что знают некоторые вещи, но я, например, в этом сомневаюсь. Ведь существует много различных религий. Что мы знаем об этом? Когда мы умираем, случается одно из двух: или наши души и мысли останутся после нашей смерти в какой-нибудь форме в нашем мире, или нет. Если они останутся, то справедливым может оказаться любое из предположений, любой религии. Если нет, то религия — только дурман. Вот и все.

— Люди верят в разное. Никто точно не знает, что случится после того, как они умрут, — сказал он. — Некоторые люди считают, что после смерти мы попадем на небеса или в ад. Другие верят, что мы рождаемся снова маленькими детьми.

Детство — время, которое забывается, но почему-то именно в детстве закладываются основы знаний.

Иногда Господь мешкает, а иногда Он указывает на вас и говорит вам, что дает шанс.

(Иногда Бог колеблется, а иногда указывает на тебя и велит собирать вещички.)

Стремительная жизнь, стремительная смерть. Собаки ловят кошек и терзают их, вместо того, чтоб просто гоняться за ними, как это делают глупые, доверчивые псы в мультфильмах по телевизору, да и сами коты грызутся между собой; отравленные приманки и проезжающие автомобили. Коты — гангстеры животного мира, живут вне закона и часто так и гибнут. Огромное их число так никогда и не доживает до старости.

Как доктор, Луис знал, что смерть — самое естественное в этом мире, разве за исключением рождения. И как тогда объяснять девочке о налогах? Ведь Смерть гораздо естественнее, чем конфликты между людьми, взлеты и падения общества… И не надо никакой рекламы и фейерверков! Только время неумолимо отсчитывает часы жизни; с течением времени даже надгробия размываются и становятся безымянными… Морские черепахи и секвойи тоже когда-то умирают…

Он где-то читал, что человек засыпает в среднем за семь минут. Всего семь минут нужно на то, чтобы отключиться от всех переживаний. Семь минут – чтобы сознание и подсознание поменялись местами, подобно изображениям на вращающейся стене в комнате ужасов в парке развлечений. Было в этом что-то жутковатое.

Иногда люди делают вещи, которые кажутся единственно верными. Это значит, что в глубине души люди считают, что так поступать правильно. И если они все сделают так, а потом им начнут задавать вопросы — это нехорошо. У них может случиться расстройство желудка, и они начнут считать, что думали жопой и сделали все неправильно.

Ибо всякий мужчина — и всякая женщина — подобны цветам в долине, что сегодня цветут, а завтра будут брошены в печь.

То, что ты «купил», твое, и рано или поздно оно вернется к тебе.

Существует много всяких теорий. Но что же происходит на самом деле, Элли, никто не знает. Люди говорят, что знают, но когда они рассказывают, во что верят, выясняется, что эти идеи предписывает им их Вера.

— Так трудно перенести Смерть… все равно, смерть домашнего зверька, друга или родственника… а когда она приходит, нельзя превращать это в… в черт побери, в аттракцион… л-лесную лужайку для з-зверушек!..