Вероника Иванова. И маятник качнулся...

Время заставит разочароваться в собственных мечтах и представлениях об идеале, но как хочется встретить того, кто решит твои проблемы одним махом! Нет, даже не махом — всего лишь легким движением губ...

Мучительно ждать, если ты знаешь, что нужно делать дальше.

— Постарайся забыть о плохом, — посоветовала женщина.
Я подмигнул:
— Плохое забывать нельзя, почтенная госпожа: как же узнать хорошее, если не помнишь, как выглядит плохое?

Слезы не облегчают боль, не верьте! Они только топят ее на время. Но пройдут дни, в самом лучшем случае — годы, и боль, которая не добилась своего в предыдущий раз, вернется, и тогда вы пожалеете о том, что погасили тот, первый пожар...

«Глаза — зеркало души». Только не твоей собственной души, а твоего собеседника. В любом из моментов. Только когда ты один, в твоих глазах можно рассмотреть твою душу... ведь в одиночестве ты разговариваешь с собой, не так ли?

Воздух такой свежий и терпкий, что даже на языке ощущается горечь молодой зелени. Начало лета, какого же счастья ещё можно пожелать?

— Почему я не должен понимать любовь?
— Такие люди, как вы, никого не пускают внутрь... Не открываются перед чувствами.
— Далеко не всегда нужно «пускать»: наступает миг, когда стены любой крепости падают. Перед завоевателем, пришедшим покорять. Можно противиться, бороться, убегать, но... Не поможет. Любовь подстерегает нас в самых неожиданных местах и, как правило, бьёт без промаха... Всего один удар, и уже невозможно вспомнить, как выглядел мир, в котором ты не пробовал вкус ЕЁ губ...

Попробуй. И поймешь, как это трудно — уйти. Иногда — просто невозможно.

Если женщина смотрит на вас сердито и обвиняюще, это вовсе не означает, что она чем-то недовольна. Единственное о чем кричит такой взгляд: «Ну же, скажи что-нибудь! Начни беседу! Ты же понимаешь, что я не могу нарушить молчание первой!»

... Я был готов признать: этот мир не так плох, как кажется... О да, он не плох. Он — ещё хуже!

Один. Всегда — один. В этом есть своя прелесть: не нужно ни за кого быть в ответе — только за себя самого и только перед собою же, любимым. Одиночество болезненно, но, поверьте: к нему привыкаешь. И привыкаешь тем быстрее, чем яснее тебе дают понять, что ты никому не нужен.

Как легко придумать, что делать, но как мучительно и тягостно — продумывать, каким образом воплотить в жизнь свою фантазию!

... Я раздумал умирать, потому что осознал одну простую вещь: если никому (кроме меня, естественно) не нужна моя жизнь, то и на мою смерть никто не обратит внимания. А я всегда лелеял надежду, что похороны будут пышными и слезливыми...

– Простите… – я отвёл глаза.
– За что? За то, что ты такой, какой есть? – усмехнулась сестра. – Извиняться нужно только за то, что противно твоей природе!

— Не следует подслушивать чужие разговоры.
— Я не подслушивал... — смущается мальчик.
— Тогда не обращайте внимания на слова, предназначенные не вам, и они не ранят ваше сердце.

Ты не смог стать кем-то другим, ты — ничто. Заготовка. Кусок мрамора, которого никак не коснется резец. Шмат глины, оставленный гончаром «до лучших времен». Недосказанное слово в снежной пустыне чистого листа. Ты знаешь, каким ты был задуман, и знаешь, кем ты мог стать — но мечешься между... Ты беспомощен. Ты сломанная кукла в руках ребенка, который не ведает, что даже у кукол есть сердце...