Ведь жалко безумно, что мы не высказываем своих чувств.
Самое удивительное при влюбленности (а это была влюбленность, ведь верно?) – совершенное безразличие к окружающим.
Просто что чувствуешь, то и надо говорить.
... В том-то и преимущество одиночества; наедине с собой можно делать что хочешь. Плачь себе на здоровье, если не видит никто.
Она чувствует себя бесконечно юной; одновременно невыразимо древней. Она как нож все проходит насквозь; одновременно она вовне, наблюдает. Вот она смотрит на такси, и всегда ей кажется, что она далеко-далеко на море, одна; у неё всегда такое чувство, что прожить хотя бы день — очень-очень опасное дело.
У счастливого человека имеются запасные ресурсы.
За эти последние годы во всех, мужчинах и женщинах, вскрылись источники слез. Слез и горя; смелости и выдержки; замечательного героизма и стойкости.
Да, душа человеческая, думал он, наше «я»; прячется словно рыба в пучине морской, снует там во мгле, огибая гигантские водоросли, промчится по солнечной высветленной полосе – и снова во тьму – пустую, густую, холодную; а то вдруг взметнется вверх, разрезвится на прохваченных ветром волнах; просто необходимость какая-то встрепенуться, встряхнуться, зажечься – поболтать, поболтать.