Со временем я понял, что терапия — это не столько самокопание в кабинете у психолога, сколько выработка полезных навыков, и что еще важнее — претворение их в жизнь. Поэтому в субботу я снова пробежал несколько миль.
Я продолжаю осматриваться, и цветы наводят меня на мысли о пчелах, с которыми связана значительная часть моей жизни. Эти необычные, чудесные существа всегда казались мне занимательными. Разве не удивительно, что наша привычная жизнь в конечном счете сводится к чему-то настолько простому, как пчела, перелетающая с цветка на цветок?
Жизни свойственны крутые повороты, и на разных этапах пути наши мечты и надежды меняются.
— По-моему, хуже уже некуда.
— Поверьте, почти всегда есть куда ухудшить ситуацию.
Оказавшись в больнице, люди ищут поддержки; когда жизни что-то угрожает, стремление к близким становится неодолимым. Похоже, это заложено в человеческой природе.
Какой бы чуткой натурой я себя ни считал, мне оказалось сложно войти в ее положение, в полной мере понять, как протекает ее жизнь. Я хотел ее поддержать, жалел всем сердцем, но себя обмануть не мог: я не сопереживал ей по-настоящему. У каждого есть личный, потаенный мир, куда никогда не попасть другому.
Контролируемые клинические исследования доказали, что пчелиный яд на самом деле помогает пациентам с артритом.