Нетрудно научить женщину говорить, гораздо труднее научить ее держать язык за зубами.
Так ответила Елизавета послу, который восхищался ее знанием иностранных языков.
Если кто-то раздражён — лучше не пытаться заговорить с ним, пусть даже и по-доброму. Он похож на раненого, которому даже ласковое поглаживание раздражает рану.
– Что ты больше всего не любишь?
– Умные разговоры с глупыми людьми.
– А что любишь?
– Глупые разговоры с умными людьми.
Писать — это особый способ разговаривать: говоришь, и тебя не перебивают.
Обучение посредством разговоров не только пустая трата времени, но и редкая глупость.
И не надо на меня смотреть такими преданными глазами. Ничего такого тайного я тебе не доверял. Да об этом весь Петербург болтает. И все под страхом смертной казни.
2-я серия.
Для культурной эпохи в наши дни, по-моему, что-то многовато говорят о культуре. Правда? Хотел бы я знать, было ли в эпохи, обладавшие культурой, вообще известно это слово, употреблялось ли оно, вертелось ли вечно на языке у тогдашних людей? Мне лично наивность, бессознательность, самоочевидность кажутся неотъемлемыми признаками того явления, которое мы зовем культурой.
Когда сидишь за столом в одиночку, хуже всего то, что приходится выслушивать разговоры за соседними столиками. Я не подслушиваю. Я просто ничего не могу с собой поделать.
А ещё...
«Член». Само слово еще кое-как произносится. Правда непонятно: то, когда имеешь в виду пенис, заодно вспоминаешь членов Госдумы, то говоришь о депутатах, а в уме всплывают совсем другие члены. Но это мелкие погрешности.
А вот с пенисом или фаллосом уже сложнее — слишком медицински это звучит, точно из учебника анатомии. Разумеется, есть еще ***. Получается, по-русски о сексе можно говорить или матом, или экивоками.