Неужели я уже такая старая? Ведь я ещё помню порядочных людей.

Бог мой, как прошмыгнула жизнь, я даже никогда не слышала, как поют соловьи.

Есть во мне что-то мне противное.

Народ у нас самый даровитый, добрый и совестливый. Но практически как-то складывается так, что постоянно, процентов на восемьдесят, нас окружают идиоты, мошенники и жуткие дамы без собачек. Беда!

Женщина в театре моет сортир. Прошу её поработать у меня, убирать квартиру. Отвечает: «Не могу, люблю искусство».

Весна в апреле. На днях выпал снег, потом вылезло солнце, потом спряталось, и было чувство, что у весны тяжёлые роды.

Учительница подарила медальон, на нём было написано: «Лень — мать всех пороков».
С гордостью носила медальон.

Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести.

Несчастной я стала в шесть лет. Гувернантка повела в приезжий «зверинец». В маленькой комнате в клетке сидела худая лисица с человечьими глазами. Рядом на столе стояло корыто, в нём плавали два крошечных дельфина. Вошли пьяные, шумные оборванцы и стали тыкать в дельфиний глаз, из которого брызнула кровь. Сейчас мне 76 лет. Все 70 лет я этим мучаюсь.

Невоспитанность в зрелости говорит об отсутствии сердца.

Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни.

Сейчас актеры не умеют молчать, а кстати, и говорить. Слова съедают, бормочут что-то про себя, концы слов не слышны. Культура речи даже в прославленных в прошлом театрах ушла. А дикторы по радио делают такие ударения, что хочется заткнуть и уши и радио!

Старухи, по моим наблюдениям, часто не обладают искусством быть старыми. А к старости надо добреть с утра до вечера!

А если не сказать всего, значит, ничего не сказать.