Я большой мастер сама себе портить жизнь. Если что-то слишком хорошо, мне обязательно надо начать в этом копаться, пока оно не сломается или меня не укусит. Я уже стараюсь этого не делать, но старые привычки умирают тяжело, особенно дурные...

Сердце хочет чего хочет. Человек не планирует усложнять себе жизнь — это просто случается, и делаешь ты это не намеренно и не для того, чтобы уязвить людей, которые тебя любят. Просто так иногда получается.

Если вас раньше слишком часто били, любая протянутая рука будет казаться вам занесённым кулаком.

Что бы ты ни делала, как бы ты потом ни переживала, жизнь продолжается. Ей плевать, что ты страдаешь, или расстраиваешься, или болеешь, или мучаешься. Жизнь продолжается, и тебе надо ее продолжать, а не садиться по среди дороги и предаваться жалости к самой себе. А я что-то не вижу, чтоб ты ее продолжала.

Жизнь идёт своим чередом, даже если ты по пояс в болоте с аллигаторами.

Он будто одевал перчатки в первый раз в жизни. Слишком мало пальцев, слишком много дырок.

– Жизнь – сволочная штука, – заметила я с чувством.
– И кончается смертью, – закончил за меня Ларри.

У Ричарда, как и у меня, никогда не будет обыкновенной жизни. Только я с этим смирилась, а он все еще борется. Борется, чтобы стать просто человеком, чтобы стать обыкновенным, чтобы не любить меня. В последнем он преуспел.