Я верю в Бога. Но мне больно, когда Бог определяется как мужчина. Мы стали представлять его как бородатого джентльмена, смотрящего на нас с небес. Но я верю, что Бог — это и не мужчина, и не женщина. Хотя если пришлось бы выбирать, я хотел бы видеть Его женщиной, им больше доверия. Моя мать, вдова, простая женщина из народа, одна управляла большим хозяйством и растила восьмерых детей – для этого точно нужны сверхчеловеческие способности.

Во время фашистской диктатуры в Италии эта пьеса Пиранделло и спектакли по ней были запрещены — фашисты не допускали мысль о том, что ребенок, зачатый от насильника, имеет право на жизнь. Я понял, что эта пьеса актуальна и сегодня. Повсюду идут войны, женщины подвергаются насилию, после которых остаются последствия, и многие из них выбирают жизнь. Если мужчина по-настоящему любит женщину, он готов разделить с ней не только красоту, но и боль, унижение.