Потратить время невозможно, потому что ход времени – это всего лишь иллюзия, вызванная постоянным несоответствием между памятью людей и обстоятельствами всех одновременно переживаемых мгновений жизни.

— А имя у тебя есть? – спросил Доктор.
— Да.
— Прекрасно, всегда мечтал встретить человека по имени Да, это тоже мое любимое слово. Если человека зовут Да, можно сэкономить массу времени, когда я выдвигаю идеи.

— Какой сути?
— Без понятия, я ее тоже не вижу. Клара, в чем суть?
— Не знаю.
— Отлично, теперь и Клара сути не видит. Люди, давайте начнем видеть суть наконец, сколько можно?

Потому что ты живешь в машине времени. Вся история происходит там, за этими дверьми, одновременно. В лучшие времена это значит, что все твои знакомые до сих по живы и ты ждешь не дождешься поскорее увидеть их снова. В худшие – все мертвы, а ты хочешь только метаться по Вселенной, делая вид, что можешь это исправить.

 — У него голос меняется, когда он подмигивает.
— То есть он подмигивает вслух?

— Клара Освальд, я официально сообщаю вам, что у единого оперативно-разведывательного спецподразделения нет никакой информации, лояльности и доступа к каким бы то ни было средствам путешествия во времени.
— А зачем вы мне это говорите?
— Затем, что я лгу, и все это у нас есть. Минуточку.

— Удивляться не приходится, высокомерие свойственно всему их роду.
— Зайгонам? – уточнила Клара.
— Мужчинам, – ответила Елизавета.

Легкомысленность нередко оказывается скрытой истиной, которой любит побахвалиться чрезмерно самоуверенный человек.

— Столько лет я хоронил тебя в своей памяти, – сказал Полоска.
— Делал вид, что тебя нет, – добавил Бабочка. – Держал тебя в тайне даже от самого себя.
— Притворялся, что ты не Доктор, хотя ты был Доктором больше всех нас.
— Ты был Доктором в день, когда поступить правильно было просто невозможно"

— Если твое имя – обещание, – продолжала она. – Скажи, в чем оно заключалось?
И снова я не нашелся, что сказать.
— Никогда не быть жестоким и трусливым, – раздался голос за моей спиной. Голос героя.
— Не сдаваться и не отступать, – сказал воин.