Я двинулся вверх по длинному мосту, с обеих сторон окружённому разбитыми ростовыми статуями. Чем дальше я уходил, тем яснее видел, сколь же величественным некогда должно было быть это место. Восьмиугольный город-храм необыкновенных размеров и сложности. На Колхиде у нас были соборы и крупнее, однако ни один из них не создавали с таким пониманием взаимосвязи реального и нереального. Я сразу же понял — эти давно умершие архитекторы знали, что делали. Им были известны священные степени и пропорции. Знали, где расположить наблюдательные башни и звонницы, чтобы улавливать красный свет проходящего древнего солнца Давина и отбрасывать тени, которые на краю зрения казались похожими на зубы, рога и кривые когти.