— Это мятеж, а не война.
— Верно <...> помнишь, почему мы настаиваем на этом названии?
— Называя это войной, террористы получают легитимность.

Я доверяю тем, кто сомневается. <...> Ну вот если сразу уверены, я начинаю волноваться.

— Когда я был маленьким, я фантазировал, как я умру. Быть повешенным за госизмену — это достойная смерть.
— Расстрел. В десять мне это казалось романтичным.

Иногда единственный способ пройти через травму — поддаться ей. Доктор сделал это легче, он был хорошим человеком.