И я такая добрая,
Влюблюсь — так присосусь.
Как ласковая кобра я,
Ласкаясь, обовьюсь.
И опять сожму, сомну,
Винт медлительно ввинчу,
Буду грызть, пока хочу.
Я верна — не обману.
Пусть рассвет глядит нам в очи,
Соловей поет ночной,
Пусть хоть раз во мраке ночи
Обовью твой стан рукой.
И челнок пойдет, качаясь
В длинных темных камышах,
Ты прильнешь ко мне, ласкаясь,
С жаркой страстью на устах.
Тереться о ноги — это просто такой кошачий процесс добывания пропитания. Зато после того, как ласковый кот поел, попробуйте к нему приласкаться, ручаюсь, что получите лапой по щеке, чтобы не нарушали процесс пищеварения. А попробуйте погладить только что поевшего пуделя. Этот остолоп Вас всего обслюнит и оближет, а все потому что идиот, лицемер и подлиза.
А мысль-то, в общем, простая. Впору смеяться.
Хоть глупо звучит, но любви так страстно желая,
на самом же деле люди её боятся.
Чем ближе она, тем больше её отдаляют.
Чем глубже она, тем сложнее её заметить:
она не шумит, не вешается на шею.
Она где-то рядом, как ласковый вольный ветер.
Но ветер в ладони поймать не каждый умеет.
Перестаньте меня грызть, мой дорогой, ну не грызите меня, сэр!
Пояснение к цитате:
1-я серия. [Сказано фокстерьеру Монморанси.]