— ... А потом тут входит Кроу, одетый в юбку! Я тогда был старостой класса. Я не знал, что сказать, поэтому выбежал из аудитории, чтобы проржаться с него!
— Мы потом сказали ему, что это не юбка, а килт. С тех пор он больше не носил школьную форму.
— А потом входит Озпин и, глядя на него, говорит: «Это так вы работаете над стратегией аварийного приземления?» Вот это было жёстко!
— Зато девчонки говорили, что у него отличные ноги! Считайте, что я оказал услугу этому придурку!
— Да уж, близнецы Брэнвен всегда умели выделиться из толпы.
— Кстати, это была ещё не самая забавная часть. Он такой им и говорит: «Ну что, нравится?»
— ХА-ХА-ХА!!!

— ... Ты ещё подросток, Янг.
— А я думаю, что раз уж я нахожусь в этой комнате, то имею право собственного голоса. Кроме того, я прожила достаточно долго, чтобы считаться взрослой.
— Взрослая или нет, тебе предстоит ещё многому научиться, прежде чем ты будешь готова к реальному миру.
— Боже ж ты мой! У вас, отцов, что — всегда заготовлены одни и те же снисходительные фразочки?
— Да! Но используем мы их только когда это действительно нужно!
— Да неужели?
— Вообще-то, ещё как! Если ты и правда думаешь, что готова вновь идти в бой — хах, в таком случае, очень похоже, что вместе с рукой ты потеряла немного «серого вещества».
— Ну ты и придурок! Ха-ха-ха!

— Позволь спросить, Янг. Почему ты всё ещё не опробовала протез?
— А ведь и правда! Любое устройство Атласа в наших краях — большая редкость. Не говоря уже о затраченных средствах на его доставку. Тебе не кажется, что это тонкий намёк от всех тех людей, кто желает тебе скорейшего возвращения в строй?
— Ну... я боюсь. Все хотят видеть, как я прихожу в норму. Я ценю это, но... вот это [обрубленная рука] сейчас моя норма. Мне просто нужно время, чтобы прийти в себя.
— Норма будет такой, какую ты сама выберешь для себя.
— Что ты хочешь этим сказать? Чтобы я принимала всё так, будто ничего не произошло? Я потеряла часть себя. Навсегда. И этого не исправить.
— Ты права — этот кусочек тебя прежней уже не вернуть. Но почему это должно и дальше мешать тебе стать той, кем ты хотела быть раньше? Ты — Янг Ксяо Лонг, мой маленький солнечный дракончик. Никто раньше не мог тебе помешать быть самой собой. Поэтому, когда перестанешь киснуть и захочешь вновь сесть в седло, я тебя подтолкну.

— Здраствуй, братец.
— Чего тебе надо, Рэйвен?
— Разве я не могу повидаться со своей семьёй просто так?
— Кто угодно — да, ты — нет. Что-то возразишь в ответ? Или же спустишь всё на тормоза?
— Она [реликвия] у неё [Сейлем]?
— Ты ведь в курсе, что твоя дочь осталась без руки?
— Это не...
— Риторический вопрос. Я понял, что ты знаешь это. Как же это убого — создать семью, чтобы потом делать вид, будто они для тебя не существуют.
— Я спасла её.
— Однажды. Такое у тебя правило, не так ли? Ни дать, ни взять — «Мать года».
— Я тебя предупреждала, что Бикон падёт — и он пал. Я говорила, что Озпин облажается — и где он теперь? А теперь ты мне скажи: Сейлем заполучила её?
— А я-то думал, что эти вещи тебе до лампочки.
— Я лишь хочу знать, против чего мы теперь сражаемся.
— Какие ещё «мы», сестрёнка?

— Тебе следует вернуться, Рэйвен. Мы ещё можем победить, если будем держаться вместе. Всем мы.
— Вообще-то, это ты от нас ушёл. Клан нас обоих вырастил, но ты повернулся к нашим спиной.
— Они — убийцы и воры.
— Они — наша с тобой семья.
— У тебя извращённое понимание этого слова.
— Я сейчас возглавляю их. И я делаю всё возможное для их выживания.
— Ага, я видел. Только вот люди из Шиона этого не оценили.
— «Слабые гибнут, сильные выживают». Таково наше правило.
— А ещё мне кажется, что у тебя появился сильный покровитель. Я видел, какой ущерб вы там нанесли.
— Мы не знали, что Гримм заявятся так скоро.
— Я не про Гримм. И не про тебя.
— Если ты не знаешь, где сейчас реликвия, то наш разговор окончен.
— И я не знаю, где сейчас прячется Дева Весны. Если знаешь, очень рекомендую поделиться этим со мной.
— И чего ради мне это делать?
— Потому что без неё мы все умрём.
— Какие ещё «мы», братец?