Я знаю, каким испорченным и несправедливым может быть мир. Но даже на изуродованном мире нельзя так просто ставить крест. Обещаю, что буду отстаивать его в бою, что бы ни ждало нас впереди.
— О чём ты так задумался?
— Да так... Ты тоже собираешься идти?
— Да. У меня много друзей и родных в этом городе. Не хочу их потерять. Тебе ведь тоже есть кого защищать?
— Вроде того. Но... Может, ты передумаешь? Если придётся сражаться с ним [Карен], не факт, что смогу тебя защитить. Просто хочу, чтобы ты жила.
— Не хочу постоянно жить под чужой опекой.
— Прости. Наверное, зря я так...
— Ничего. Надеюсь, ещё придёт день, когда ты будешь развлекать нас своим трёпом.
— Обижаешь, Цугуми. Я всегда серьёзен.
— Юито?
— Я в порядке, Касанэ.
— Тебе ещё нельзя...
— Просто послушай. Наги, Наоми, капитан Сэто... Всё не получается принять, что их больше нет. Сколько бы времени ни прошло, я будто всё ещё слышу их... Весь этот мир построен на чужих жертвах и их последствиях. Желание обернуть время вспять или найти силу для власти над сообществом — во имя этих целей столько жизней было разрушено. Этому нужно положить конец. Мир, зависимый от псионики — он сам по себе ошибочен.
— Знаю. Те, кто имеют власть над силой, сами в одночасье становятся её рабами.
— Потому я и хочу увидеть мир, где люди могут спокойно жить и без псионики. Но этого не будет, пока мы не закроем «Кунадские Врата».