Блог пользователя Кицюня

Когда влюбляешься, все мозги в раскорячку...

Люб-
(Воздуха!
Воздуха!
Самую малость бы!
Самую-самую...)
лю!
(Хочешь, —
уедем куда-нибудь
заново,
замертво,
за море?..)
Люб-
(Богово — богу,
а женское — женщине
сказано,
воздано.)
лю!
(Ты покоренная.
Ты непокорная...
Воздуха!
Воздуха!)
Люб-
(Руки разбросаны.
Губы закушены.
Волосы скомканы.)
лю!
(Стены расходятся.

Румбу пляшут под звуки органа.
Улыбаются грустные лица.
Обжигает холодная пицца,
И не греет горячая ванна.

Трижды три — получается восемь.
Почтальоны не носят нам писем.
Зеленеют опавшие листья,
И шуршит под ногами не осень.

Загорает жираф в Антарктиде,
Не боясь ОРВИ и ангины.
Замерзают в Сахаре пингвины,
И не спит фараон в пирамиде.

Я не стыжусь своего решения
Харкнуть в твою душу ороговелую.
Он был мне Богом и искушением,
А я была грешной, хоть и не верую.

Я жала mute, чтоб не слышать совести;
Она подыхала, крича ругательства.
Моя любовь — лишь отрывок повести,
Её не возьмёт ни одно издательство.

ему двадцать восемь,
глаза его жгучие,
чёрные, точно кофе,
который он варит утром.
в зрачках его тучи,
льются дожди к подбородку
мимо губ со вкусом грейпфрута.

шановні пасажири, будьте уважні та обережні.
дві маленькі іскорки здатні спалити ціле місто.

(c) Ес Соя

Подойди.
И обними.
Ты чувствуешь? Тахикарди
я: и душа, и сердце бьются,
стучат неистово и словно рвутся
из груди.
Лишь подойди.
И поцелуй.
Ты чувствуешь? Солёный вкус
губ, языка, печали, скуки,
мольбы, чтоб не порвали чьи-то руки
наших уз.
Лишь подойди.
И прошепчи:
«Ты чувствуешь? Я буду здесь,
с той, у которой слёзы льются,

Да, мы могли бы жить вместе,
Могли бы лет эдак двести
беситься в уютной спальне,
Тесниться в акриловой ванне.
Ты банально
носил бы мне кофе в постель...
Мы могли бы жить на седьмом,
Слушать соседскую дрель
или как за окном
дождь отбивает чечётку
ночью.
Мне бы рядом с моей
твою голубую зубную щётку,
(а впрочем,

На перроне слишком гулко, многолюдно.
Я бессовестно тяну минуты — трудно.
Чемодан мой полон. Не одежды — грусти.
И в ушах скулит надежда: «Не отпустит».

Проплывают замороженные лица,
Их не держит украинская столица,
Они души не бросают на вокзалах,
И в купе не душат слёзы их, усталых.

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей.

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна — любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.