Алан Брэдли. Трижды пестрый кот мяукнул

Я знаю, есть люди, которые так же сходят с ума по книгам, как мой отец по маркам. Например, моя сестрица Даффи может нудеть о форзацах, выходных данных и первых изданиях не то что до тех пор, когда ад заледенеет, но и когда он снова разморозится.

Наверное, я вечно буду гореть в аду за эту откровенную ложь, но мне наплевать. Просто тем, кто в раю, придётся обойтись без меня.

Меня охватило ощущение, которое я для себя определяю как льдом по сердцу. Больно и одновременно влажно. Иногда это не более, чем несколько ледяных капель, а иногда — ушат воды, но это ощущение всегда сопровождается паникой, ужасом или неожиданным воспоминанием.

— Разве тебе не интересно, что я узнал?
— Если ты можешь рассказать мне об этом, не изображая снисходительность, то да.

«Не застуди почки, — талдычит она. — Холодные почки — это смерть, и я имею в виду не те, что подают к обеду».

Ценю её заботу, но разве может человек, расследующий убийство, носить варежки? Приходится дуть на ладони, чтобы немного согреться.