Александр Дюма. Чёрный тюльпан

Нет ничего более неприятного для разгневанного человека, чем когда на его гнев отвечают полным равнодушием.

Роза принадлежала к числу тех женщин, которые из-за пустяка легко падают духом, но которые полны сил перед лицом большого несчастья и в самом же несчастье черпают энергию, чтобы побороть его.

Известно, что ленивые люди больше других склонны утомлять себя, но только не работой, а развлечениями.

Иногда так много выстрадаешь, что имеешь право никогда не говорить: я слишком счастлив.

Но великие души в тяжелые минуты жизни находят удивительную поддержку в философии.

Известно, что в самых незначительных речах политических деятелей их друзья или враги всегда пытаются обнаружить и так или иначе истолковать какие-либо важные намеки.

В злых мыслях самое страшное то, что злые души постепенно сживаются с ними.

Когда человек трудится над осуществлением какой-то заветной мысли, это придает усилиям его духа и тела мощь и благородство.

Это расцветала любовь, заставляя цвести все кругом: любовь – небесный цветок, еще более сияющий, более ароматный, чем все земные цветы.

— Бывают роковые случайности, — небрежно ответил молодой человек, — и самые великие люди порой падают жертвой таких случайностей.

Он принадлежал к людям, обладающим достаточно сильной волей, чтобы на время забывать об опасности, угрожающей им вечером или на следующий день. Поборов это беспокойство, они продолжают жить своей обычной жизнью. Только время от времени сердце их щемит от этой забытой угрозы. Они вздрагивают, спрашивая себя, в чем дело, затем вспоминают то, что они забыли. «О да, — говорят они со вздохом, — это именно то».

Всякий зародыш гражданских раздоров гибелен, так как он раздувает пламя войны, которое в интересах всех надо погасить.

И он потерял веру, ибо несчастие не способствует вере.

Когда злой рок начинает выполнять свое дурное намерение, то очень редко бывает, чтобы он великодушно не предупредил свою жертву, подобно забияке, предупреждающему своего противника, чтобы дать тому время принять меры предосторожности.

Всякий порядочный негодяй, который наточил свою злость, хочет, по крайней мере, нанести этим орудием кому-нибудь хорошую рану.

Намерение равноценно поступку. Ты хотел спасти нас, в глазах Господа это все равно как если бы тебе это удалось.